Ветеран МВД, историк по образованию Анатолий Сычев сравнивает события 9 мая 2014 года в Мариуполе по своей значимости со Сталинградской битвой. Как Сталинградская битва во время Второй мировой переломила ход войны с фашистской Германией, так и контртеррористическое сражение в Мариуполе два года назад стало переломным - после этих кровавых событий большая часть политической элиты города начала осознавать: Мариуполь - это Украина.
Анатолий Сычев убежден: многие просто не до конца понимают, что значит для города сражение за ГУВД. Отбив террористическую атаку на горуправление милиции, мариупольцы спутали все карты ФСБшникам. У них не было ни плана Б, ни плана С на такой случай. Они вынуждены были срочно перестраивать свою стратегию. Однако время для них было уже упущено.
Мариуполь отвоевал себя для Украины не 13 июня, а тогда, в трагический день 9 мая 2014-го, уверен Анатолий Сычев - тот самый Сычев, который, рискуя жизнью, спасал начальника Мариупольскаого ГУВД Валерия Андрущука. Это он пытался вывезти его на своей машине, когда тот бежал от разъяренной толпы.
К сожалению, увезти Андрущука не удалось. Его похитили и пытали “мирные мариупольцы”. А сам Сычев получил несколько ударов ножом и чудом остался жив.
Мы встретились с Анатолием Александровичем накануне второй годовщины трагедии. Своим рассказом он сумел закрыть еще несколько недостающих пазлов в сложной и запутанной истории под названием “9 мая 2014 года”.
Все началось в конце апреля
Совершенно очевидно, что в Мариуполе пытались реализовать сценарий Славянска, Донецка, Горловки. Стратегия, которая применялась там - захват ГУВД, городской администрации и СБУ, - должна была быть реализована и в Мариуполе. Однако в этом странном городе у моря почему-то все шло не так, как везде. Горсовет захватили, а воинскую часть - не получилось. ГУВД пытались взять (события первых чисел мая) - опять сорвалось. Начальник ГУВД Валерий Андрущук подыграл тогда толпе - публично написал рапорт об увольнении. Накал страстей был сбит, и штурм сорвался.
“Но для ФСБшников принципиально важно было захватить не просто горадминистрацию, а структуру государственной власти - силовое ведомство. Это давало возможность уже не закулисно, а абсолютно открыто контролировать силовой блок, получить доступ к оружию. Поэтому организаторы “русской весны” и разрабатывали план захвата ГУВД. Над ним работали специалисты, группу, которая должна была реализовать захват, тренировали, - рассказывает Анатолий Сычев. - А в это время Андрущук, понимая, что поддержка среди действующего состава милиции небольшая, начинает искать поддержку за пределами УВД. В апреле создается “Мариупольская дружина”. Виктория Придущенко ее возглавила.Но не она была угрозой для дэнээровцев. Вместе с “Мариупольской дружиной” свою организацию создали мы - ветераны МВД, пенсионеры милиции.
Инициатива исходила от Андрущука. Он решил объединить вокруг себя бывших работников милиции - настоящих патриотов. К удивлению многих, наше поколение бывших работников правоохранительных органов откликнулось сразу.
Мы просили выделить нам небольшое помещение, но когда начали всех обзванивать, неожиданно собралось 120 человек. Все - украинские патриоты.
Да, так получилось, что среди ветеранов оказалось намного больше верных присяге людей, чем среди молодых. Поколение, которое пришло после нас, выросло в период тотальной коррупции, оно мыслит уже по-другому, чем мы. Я видел у горисполкома милицейский бобик, в котором сидели два милиционера с георгиевскими ленточками. Этот конфликт с патрульно-постовой... Это все оттого, что они, эти нынешние милиционеры, уже себе придумали, что вот сейчас придет Путин, и они будут получать в два раза больше денег. Мы и они - это два разных полюса.
Так вот. Собрались мы первый раз, второй… И начали организовываться, решать вопрос с законным получением оружия. Одним словом, начали вооружаться. А информация об этом стала распространяться. Предатели ведь везде есть. Я так полагаю, что и в тот день, когда 120 ветеранов собралось, там тоже предатели были, которые слили информацию о том, что в городе появилась реальная сила. Эта сила, в отличие от добровольческих дружин, - профессионалы, имеющие оружие, имеющие большой опыт работы в органах, и при этом - патриоты своей страны. Вот на эту новую силу и хотел опереться Андрущук, чтобы навести порядок в городе. И это очень сильно встревожило так называемую местную элиту, которая качалась, как флюгер, выжидая, на чью сторону стать и с кем поторговаться.
На “той стороне” стояли не просто граждане. Стояла вся система городской власти. И они до последнего момента думали, что полностью контролируют ситуацию. То, что в городе появилась неуправляемая сила, сильно их взволновало. Именно поэтому утром 9 мая Иванов (депутат горсовета, глава Партии регионов в Мариуполе - ред.), Клименко (зам. городского головы - ред.) и Чекмак (депутат горсовета, крестный сын Януковича) пришли к Андрущуку поговорить о жизни.
Наша власть просто играла с Киевом, с нами со всеми играла...
Помнится, когда мы первый раз освободили горсовет, я позвонил одному из зампредов и говорю: здание свободно, заходите, берите управление в свои руки, наводите порядок. Через время мне перезвонили и сказали: не время. И горисполком снова сдали.
Понимаете, тогда еще переломный момент не наступил. Еще продолжалась игра, кому отдаться. Все те, кто настроил себе дома на “Поле чудес”, ждали, куда метнуться. А мы все, мариупольцы, стали заложниками этой игры.
Знаете, когда кто-то мне рассказывает, что захватили дежурную часть и захватили оружие, я говорю им: чушь! Потому что в каждом райотдете в дежурке есть такая труба, куда в случае захвата бросаешь ключи, и достать их оттуда невозможно. Так что, это просто предательство”.
8 мая. Накануне...
“8-го мая, проезжая мимо УВД, я случайно увидел на перекрестке девушку с телефоном. Стоит она и смотрит внимательно на дверь УВД, разговаривает по телефону. А рядом, возле входа в антикварную лавку, стояло такси “Лидер”с 4 человеками. Ну мы думали тогда, что хозяева “Лидера”- сепаратисты, но потом выяснилось, что у них просто отжали машины.
Читайте больше о событиях 9 мая 2014-го в книге "Мариуполь. Последний форпост".
Так вот, они стояли и смотрели - то есть шло изучение пропускной системы УВД. Когда я возвращался обратно, обратил внимание, что девочка эта стала в проход между поликлиникой и наблюдает уже оттуда.
Я предупредил Андрущука, но он не придал значения. “Та пусть себе наблюдают”, - сказал он мне тогда по телефону.
Мы были все к этому просто абсолютно не готовы к тому, что произошло.
9 мая. Утро
Колонна коммунистов и их поклонников двинулась в сторону площади Комсомола, когда в районе дома криминального авторитета Сгары (ул. Энгельса, ныне ул. Нильсена) остановился белый фольксваген.
Из него вышли 4 человека. Двое — со снайперскими винтовками. Они направились в сторону УВД.
“Мне об этом рассказала знакомая. Я рванул сразу туда. Вижу - стоит этот микроавтобус. Люди уже разошлись. Предполагаю, это и были те снайперы, которые стреляли чуть позже с крыш, - вспоминает Анатолий Сычев. - Со стороны ГУВД какие-то люди в камуфляже появились, в приямке, где были наши связисты. Когда я подъехал ближе, там уже началась стрельба. Когда перестрелка стала усиливаться, я решил спрятать машину от греха подальше, а потом вернуться к ГУВД.
Загнал ее во двор, там, где находилось рекламное агентство. Поставил в уголок и пошел пешком в сторону УВД.
Меня часто спрашивают, зачем я туда пошел, зачем оно мне надо было. А как же по-другому? У меня вся жизнь там прошла.
Остановился я у входа возле ресторана “Украина”. Там хороший угол обзора. Стою там и наблюдаю, как начинается движение.
Снизу от ЦУМа начала подтягиваться масса людей - все возбужденные, на подпитии. И нацвардейцы стали стрелять в асфальт, пытаясь их сдержать.
А толпа идет.
Часть толпы пыталась пройти мимо магазина “Фантазия”, а вторая — спуститься вниз по Энгельса.
Они перли, как танки. Кого-то зацепило рикошетом, но это никого не останавливало.
Я таких людей не видел. Я всю жизнь в городе. Такое впечатление, что с Пашковского. Куча георгиевских лент, кто-то с саблями. Кошмар.
Я подошел к ним. Смотрю, на пятом этаже недостроенного дома (за рестораном) кто-то засел и стреляет по УВД.
Это был один из снайперов. Он как раз и убил нацгвардейца, который бежал по ул. 1 мая (сейчас Георгиевская - ред.). Люди побежали, чтобы подняться к снайперу, но он ушел, его спугнули.
А второй снайпер сидел напротив УВД. Это как раз те снайперы из “фольца”.
В это же время к магазину “Ласкаво” подъехала черный “бумер” с разбитым капотом внизу. Вышли из него четыре молодых человека, все в черном, сами черные. Не наши люди, чужие. Они уверенно развернулись в сторону УВД. И в это время раздались очень сильные взрывы.
УВД задымилось”.
9 мая. Пекло
“Толпа начала опускаться вниз. Люди вели себя неадекватно, были очень заряжены. Я был в гражданском и крутился среди них. Народ активно передавал из уст в уста версию, что милиционеры - наши, “они за нас, и за это их сейчас Правый сектор и расстреливает. Они сейчас за нас сражаются”. Такая версия навязывалась.
Я подошел к одному парню и говорю ему: слушай, ну какие там наши? Засели в здании, с оружием… А он мне тычет телефон свой и кричит: “Мне вот только что сказали, что милиция за нас, это наши сражаются”.
То есть людей специально так накручивали. Работала специальная группа в толпе.
Задача была такая: захватить ГУВД как государственный орган. Захват мэрии не решил задачу. ФСБшные ребята продумали вот что: группа Мангуста должна была продержаться в захваченном здании ГУВД от силы полчаса и уйти, после чего туда должно было войти гражданское население, и уже его выбить оттуда было бы невозможно. Потому ФСБ и тащило ситуацию на гражданский конфликт.
Те, кто удерживал здание, - это была одна группа, но ведь была там еще другая группа - та, что работала с населением. Людей готовили к тому, что они должны защищать наших милиционеров, а потом и здание милиции.
Подробностей захвата не знаю - я внутри не был”, - рассказал Анатолий Сычев. Он был наблюдателем в толпе до того момента, когда здание ГУВД начало гореть. Спасаясь от огня, Валерий Андрущук и двое человек с ним стали пытаться спуститься с балкона. Внизу их принимал Анатолий Сычев.
“У “мирных мариупольцев” в это время пробудилось странное желание позахватывать БТРы. Наши постреливали вверх и в землю, распугивая желающих захватить броню. Отпугнут, а те через время снова лезут на БТРы. У людей еще просто не успело появиться ощущение опасности, что можно ведь и пулю получить.
Сначала спустился Побойный (нынешний начальник ГУВД) - он был в гражданском. Агрессии по отношению к нему не было. Толпа думала, что спасает милиционеров. Вторым спускался опер, он тоже быстро растворился в толпе.
Последним спускался Андрущук. И вдруг какой-то человек - я его видел только со спины, уверенно так закричал: “Это Андрущук! Ловите его!”
Он его очень хорошо знал.Это точно.
Я ж в толпе среди нападавших крутился и говорю им: “Ребята, та какой это Андрущук”.
А этот снова и снова: “Это Андрущук, ловите, хватайте его!”
9 мая. Погоня
“И тогда мы побежали. Здесь, конечно, и моя ошибка тоже - нам бы бежать в сторону БТРов, а мы в сторону “Ласкаво” рванули
А Андрущук слаб уже был, ногу тянул. Толпа бежит за ним - а я пытаюсь все еще ее остановить и убедить людей, что никакой это не Андрущук, “это наши”, твержу я им.
Но когда Валера вытащил пистолет и выстрелил первый раз в землю, тогда уже стало ясно, что убедить толпу не удастся. Все поняли, что я не с ними, а с Андрущуком, и бросились уже на нас двоих. Чтобы оторваться от преследования, Андрущук стреляет в землю. Это ненадолго останавливает наших преследователей. Там потом слухи распускали, что Андрущук стрелял в людей. Такой бред! Его толпа преследовала, да если бы он хотел кого-то убить, было бы трудно промахнуться.
В общем, бежим мы. 15 человек явно организовываются и настигают нас. Андрущук делает еще один выстрел, чтобы оторваться. В нас полетели камни большие. Думаю, все, не уйдем.
Добегаем до Школы искусств, и нам остается уйти налево - там моя машина.
Думаю, заведу машину, собьем всех, и это наш реальный шанс спастись.
Обгоняю Андрущука, и подбегаю к машине, завожу ее, даю задний ход, открываю дверь для Валерки. Тот делает еще один выстрел, чтобы добежать до меня, и вдруг все тот же человек, что и под ГУВД, кричит: “У него закончились патроны!” Это был явно подготовленный человек, не исключено, что из той самой группы, которую тренировали для работы с толпой, на улице.
И когда он это крикнул, толпа набросилась на нас.
Валерка только успел открыть дверь, и этот “всезнайка” резко открывает мою дверь и бьет мне ножом в ногу. Я согнулся от боли - и тогда он бьет меня в шею. Я падаю, вываливаюсь из машины, а машина продолжает ехать, ломает забор.
В этом месте и произошла расправа над Сычевым и Андрущуком.
В это время Андрущука хватают и грузят в черный джип. Я этого уже не видел, как грузили. Я думал, что его в моей машине увезли. Но потом на видео, которого очень много в Сети, было видно, что Андрущука увозили на черной машине, а на моей машине по городу катались “мирные мариупольцы”. А после ее разобрали на запчасти, вплоть до колес.
Меня же доставили в горбольницу №1. Кто-то из жильцов дома позвонил в “скорую”. Сразу на операционный стол. Была задета сонная артерия, я потерял много крови, но был в сознании.
Прооперировали меня. Тут приходит медсестра и говорит, что пришел журналист из Брюсселя и просит интервью. Я что смог - рассказал. Уже не помню, что я говорил.
А в это время стали подтягиваться ветераны милиции. Они искали меня. Телефон мой был отключен. Когда нашли, позвонили жене. Жена приехала в больницу и стоит под дверью.
Тут подъезжает группа журналистов “лайф ньюз”. Девочка-журналиста кладет купюру в карман медсестре и просит, чтобы та провела их ко мне. Медсестра стала просить меня дать интервью. Но я уже к тому времени знал, что это такое, что им нужна картинка, все остальное скажут за меня, и отказался наотрез. А медсестра так разозлилась из-за этого. Деньги-то уже взяла. Начала убеждать меня.
Ну а раз не получилось официально, “лайф ньюз” решил действовать по-другому. Журналистка набирает по телефону кого-то и говорит: “Он здесь, можете приезжать и забирать”. Эти слова чудом услышала моя жена т сразу поняла, что надо срочно меня увозить из больницы. Позвонила нашим ветеранам, те подъехали на машине к черному входу, погрузили меня и мы растворились”.
О том, что самое обидное
“Самое обидное в этой истории - это позиция власти. Все они, кто стоял у руля тогда, остаются рулить и сегодня. Все они - от бывшего мэра до Федая - все отмазались. Никто из них не понес наказания. Каждый из них не сделал ровным счетом ничего для того, чтобы остановить беспредел и бандитизм. На одном из пророссийских митингов я подошел к одному из мариупольских депутатов (там с ним было еще несколько регионалов) и говорю: “Послушай, ты неплохой парень. Но тебе не хватает понимания. Вы сейчас если этих людей попустите, вы потом их никуда не загоните. Они сметут всех, и вас в том числе. А пока я говорю, к нам подходит какой-то коммуняка, показывает на крутой джип депутата и говорит: “Скоро все отберем, придем к власти и с вами разберемся!” Вот видишь, говорю я ему, - эти люди сметут вас”.
Но кто тогда об этом думал! Шла большая игра. Они игрались, игрались… и доигрались”.
Мариупольский рубикон
“То, что в Мариуполе не дали дэнээровцам захватить ГУВД, - это имеет огромное значение. Сопротивление, которое боевикам оказали в Мариуполе, коренным образом изменило ход противостояния. Если бы им дали захватить ГУВД, как в Луганске, Славянске, у нас сейчас бы было хуже, чем в Донецке.
А когда террористов захватили, а ГУВД разбомбили, линия у ФСБ уже поломалась. Она оборвалась. И им нужно было вырабатывать какую-то новую линию. И захват банка на Греческой в этой новой ситуации имел тот же эффект, что и горсовет. То есть никакого.
Я уверен, освобождение Мариуполя началось 9 мая”.
Записала Анна Романенко