Мангуст готов был сдаться. Если бы не одураченные мариупольцы, террористы были бы арестованы, - генерал Аброськин

Начало мая 2014 года. Группа маргиналов удерживает здание Мариупольского городского совета. Вооруженные банды совершают налеты на банки и магазины. Милиции на улицах города нет. «Она с народом, потому и позволяет грабить», считают адепты «русской весны» и спокойно обносят киоски с ликероводкой. Милиция предала свою страну, уверены те, кто, несмотря на реальную опасность, продолжают выходить на улицы с украинскими флагами.

Что же на самом деле происходило в рядах тех, кто должен был стоять на страже законности и порядка, а вместо этого самоустранился от своей работы? Почему стало возможно 9 мая 2014 года в Мариуполе, и кто ответит за предательство.

Ответы на эти вопросы мы искали в кабинете начальника областного управления Национальной полиции Донецкой области генерала Аброськина.

Вячеслав Аброськин прибыл в Мариуполь только в июне 2014-го, однако именно ему было поручено собрать доказательную базу на предателей, сепаратистов и откровенных бандитов, которые орудовали в городе весной 2014 года.

- В Мариуполе в то время действовали четыре группы, - рассказал Вячеслав Аброськин. - Наталья Грузденко, больше известная как «баба Наташа», занималась политическим блоком вопросов, организацией провокаций, акций, митингов. Андрей Борисов, «Чечен», - бандит, занимался грабежами. Денис Трощенко, «Борода», - отвечал за силовой блок. И Олег Недавний, «Мангуст», руководил террористической группой. Эти четыре блока контактировали между собой, но в целом действовали самостоятельно.  

Группа Мангуста была наименее заметной, работала подпольно и готовилась для выполнения очень конкретных задач. Первой крупной операцией банды стал захват здания Мариупольского горуправления милиции 9 мая 2014 года.

Группа из 11 человек в камуфляже с поддельными документами под видом сотрудников милиции вошла в здание ГУВД. Воспользовались тем, что в городе было много прибывших милицейских сил, и в лицо друг друга никто не знал. Вот их и впустили. Они расстреляли дежурную часть,  стали подниматься вверх по лестнице, захватили два этажа. А на третьем как раз проходило совещание. На нем присутствовали начальник милиции Андрущук, начальник ГАИ Саенко, руководство Нацгвардии, батальонов. Они оказали сопротивление террористам. Завязался бой. Командиры Нацгвардии, которые были на совещании, связались с аэропортом и запросили помощи. А в это время проходила демонстрация по случаю Дня Победы. Люди услышали выстрелы. Кто-то стал запускать в толпу слух, что в ГУВД якобы расстреливают сотрудников милиции, отказавшихся разгонять демонстрацию. И толпа ринулась к горуправлению «спасать наших». Люди вели себя неадекватно. Мешали продвижению техники. Оскорбляли военнослужащих, оскорбляли служащих Нацгвардии.

В это время в ГУВД уже шел бой. В ход пошла артиллерия.

«Мангуст» Недавний и его группа никак не ожидали такого сопротивления. Пятеро из группы, которые были задержаны, в своих показаниях рассказывают, что после начала интенсивного огня они заперлись в одной из комнат и привязали к автомату белую тряпку. Готовились сдаться. Но когда толпа людей подошла к зданию, они поняли, что у них есть шанс уйти. Террористы сняли камуфляж, взяли раненого, и под видом сотрудников милиции спустились вниз, после чего бросили раненого и растворились в толпе. Получается, что люди, которые пришли спасать милицию, вместо этого помогли бежать террористам, которые как раз и расстреливали наших милиционеров.

Они пришли спасать, но оказалось, что именно они и помогли преступникам уйти. Если бы не толпа, Недавний и его группа были бы задержаны.

По фактам всех этих событий нам удалось задокументировать и сообщить о подозрении 106 человекам. 10 уже осуждены и отбывают наказание. 72 человека находятся в розыске. 7 человек освобождены из-под стражи по обмену. 34 находятся под стражей и ждут вынесения приговора. Наталья Грузденко («баба Наташа») предстала перед судом, она была задержана непосредственно мной и Сергеем Матвейчуком (сейчас – мой заместитель). Процесс еще не завершен. Ее телохранитель, Александр Шахаев, при задержании его и Грузденко 17 июня 2014 оказал вооруженное сопротивление - открыл огонь, завязалась перестрелка. Будучи уже раненым, Шахаев выскочил из машины с гранатой в руках и выдернул чеку. «Если подойдете к машине, я взорву и себя, и ребенка. Мне терять нечего!» - кричал он. Мы не знали о том, что в машине находилась также дочь и внучка Натальи Грузденко. В ходе перестрелки с нами он получил огнестрельные ранения  в руки и ноги. Он бросил в нас гранату, но она не взорвалась.  В этот момент нам удалось вывести из-под удара дочь «бабы Наташи» Елену и ее сына. Шахаева удалось задержать. Его судили, однако еще до вынесения приговора обменяли. Таковы итоги.

- Насколько профессионально действовал сотрудник милиции в оружейке? Можно ли было избежать кражи оружия?

- Знаете, в этом деле есть много нюансов. Обратите внимание: террористы покинули здание в гражданской одежде и без оружия. Для того чтобы выдать себя за заложников, им пришлось снять свою форму и оставить все оружие в здании. Иначе им бы не удалось пройти мимо нацгвардейцев и исчезнуть в толпе. А это значит, что вовсе не террористы похитили оружие. Оно сейчас всплывает в Мариуполе. Мы уже изъяли три пистолета, похищенных из оружейки ГУВД.

- А как вы в целом оцениваете действия силовиков 9 мая? Оправданно ли было применение тяжелого вооружения?

- Оценивать сегодня, что происходило тогда, и как принимались решения, сложно. Мы же не знаем всех деталей. Думаю, что в сложившихся условиях действовать по-другому было нельзя.

Если же говорить о действиях милиции не только 9 мая, то, безусловно, она была не готова работать в таких условиях. Милицию, а это были простые участковые, сотрудники уголовного розыска, никто никогда не готовил к работе против толпы, не учил стрелять на поражение. Ведь это очень сложно психологически выстрелить в человека. Многие всю жизнь проработали в милиции и ни разу не стреляли. Я стрелял. Я всю жизнь в уголовном розыске, и мне приходилось часто применять оружие. Но многие просто не могут.

Поэтому я вижу три причины, почему милиция оказалась неэффективной тогда. Первое – не было четких команд, не было руководства. Второе – не было специальной подготовки у обычных подразделений – участковые, розыскники, а насколько мы все знаем, подразделения «Беркута» были деморализованы и не выполняли команд. И третье – не было достаточного количества оружия. Вот эти три фактора и повлияли на то, что фактически милиция была деморализована.

- Но ведь она оказалась неспособной не только работать с толпой и стрелять, но и обычные грабежи предотвращать. Людей безоружных, которые собрались под стенами ГУВД с украинскими флагами, милиция защитить не смогла.

- Ну так если нет руководства, нет приказов, а тут еще и такая ситуация, что делать личному составу? Вот и получили разброд и шатание. Я в ноябре, уже будучи начальником областной милиции, некоторые отделы месяцами собрать не мог. УБОП, 200 человек, просто не являлись на службу. Месяц их искал. Милиция была деморализована полностью. Но я еще раз повторюсь: ответственность за это - не на рядовых сотрудниках. Отвечать за все должны  руководители.

Почему милиция сдалась в Славянске, Краматорске, Горловке, Донецке? Потому что не было поддержки обществом порядка и закона. Люди массово, толпой не стали на защиту правоохранителей. Не поддержали милиционеров и местная власть, и лидеры общественного мнения, и крупные бизнесмены. И что дальше? Один в поле не воин.

Я смотрел на то, как в Донецке милиция в первые дни стояла с щитами, защищая административные здания. На них нападали, а они стояли. День, два…  

Если бы местные руководители вывели людей в поддержку даже не милиции, а для поддержания порядка и закона, тогда бы не было и захватов. Люди в погонах поняли, что за ними никого нет, и строй рухнул.

- Все так. И все же, сегодня создается впечатление, что вы пытаетесь запустить большую стиральную машину по очистке милицейских мундиров. В сюжете, который вы подготовили к годовщине обороны воинской части, героями оказываются и Юрий Горустович, и Игорь Скляров. Тот самый Скляров, который пожимал руку бандиту Чечену.

- Я, когда находился в Киеве, тоже так говорил: все предатели, все плохие люди. А потом приехал в Мариуполь, пообщался. Мариуполь – маленький город. Все выросли в одном дворе, все друг друга знают. Кто как понимал ситуацию, тот так и действовал. Не все разобрались. Кто-то проявил слабость, кто-то проявил трусость…Здесь так все запутано. Смешались в кучу кони, люди. Мне очень трудно судить людей сегодня.

Конечно, настоящие предатели среди сотрудников полиции тоже есть. Мы их выявляем. Они целенаправленно собирают информацию и передают ее по различным каналам врагу. Вот это предатели.

- И сколько таких?

- Десятки. Мы продолжаем таких выявлять.

- Как далеко зашел процесс самоочищения? Насколько обновился кадровый состав за последние два года?

- Сейчас у меня служат 4700 человек. Некомплект - 2600. Раньше в Донецкой области была 21 тысяча сотрудников милиции. Вот и считайте, насколько обновился кадровый состав.

Он не просто обновился. Он сократился в 5 раз. И мы при этом полностью контролируем ситуацию. А криминогенная обстановка в Донецкой области даже лучше, чем в целом по Украине.

Полиция сегодня действительно другая. Высшее руководящее звено обновилось на 100%. Руководители рядового звена, конечно, остались из старых кадров. Но это уже те люди, которые прошли Дебальцево, Марьинку, Красногоровку. То есть на 80% - это люди, которых уже мы вырастили. Прежние руководители тоже есть, но их немного.

Мы испытываем сильный кадровый голод. Специалисты не хотят сюда ехать. Нет жилья. Город не дает квартиры. 1810 человек находятся просто нигде. А городской голова Бойченко на мои просьбы помочь, отвечает: «А они что, не патриоты?»

Я сейчас людям не подписываю переводы в другие регионы. Удерживаю силой, можно сказать. Понимаю, что это неправильно. Каждый человек хочет жить в лучших условиях. Со слов моих сотрудников, которые планируют свой переход, на принятие решений влияет и экология в том числе. Это еще одна причина, по которой я не могу удержать специалистов. Приходят ко мне и говорят: «Отпустите, ребенок начал болеть в Мариуполе». Приходится отпускать. Вот такая проблема.

Тем не менее, мы справляемся. Сегодня донецкая полиция способна отражать любые атаки. У нас очень силен дух!

- В субботу на траурном митинге полицейские, которые получили награды «За оборону Мариуполя», принимая их, говорили слова, которые раньше нельзя было услышать в Мариуполе: «Служу народу Украины!» Как думаете, сегодняшние полицейские действительно служат народу Украины или все-таки просто ходят на работу?

 - Буду честен. Конечно, есть и те, которые по-прежнему служат сами себе и вынашивают в голове совсем иные планы, выжидают чего-то. Но в нынешней ситуации таким людям очень трудно скрывать свою позицию. И они не уживаются, уходят. Так что сегодня действительно большая часть полиции служит Украине.

- Это значит, что повторение «русской весны» в Мариуполе невозможно?

- Чтобы не повторялась «русская весна», надо растить патриотизм в детях. Вот этим областное управление полиции активно и занимается. Если наши дети будут знать, что у них есть только одна держава, одна Родина и другой не будет, никакая «весна» будет невозможна.

Беседовала Анна Романенко