Когда не до смеха. Про «супружеский долг», секс без согласия и тюремное заключение, - ВИДЕО

11 января вступили в силу изменения в Криминальный кодекс в части уголовной ответственности за изнасилование, сексуальное насилие и другие виды насилия в семье. И буквально в тот же день Интернет взорвался шуточками и фотожабами: секс с женой  - только после заключения договора, секс до брака – только через расписку…

«Юмор –  лучший проводник стереотипов. И это прекрасный механизм обесценивания изменений, которые принимает законодатель. Сделать отношение общества к этой проблеме несерьезным – вот цель людей, которые высмеивают новые нормы закона», - считает глава правления «Ради жінок Донеччини» Ульяна Токарева.

Посмеялись, отшутились, и можно не думать о вершинке айсберга в 5 тысяч жертв домашнего насилия (данные по Донецкой области за 2018 год). И это самый краешек проблемы. Потому что открыться, обратиться за помощью решаются единицы, и только в крайней степени отчаяния или в случае реальной угрозы жизни.

 А еще, отшучиваясь, можно не думать о своей собственной жизни, собственных поступках, оставаясь за комфортной маской внешнего благополучия и благообразия.

В июле прошло года в Мариуполе один такой благовоспитанный, образцовый в публичной среде мужчина вечером дома, оставшись один на один с женой, ударил ее кувалдой по голове. Женщина вызвала скорую. Врачи приехали с полицией. Женщина написала заявление на своего обидчика, а потом его забрала. Травмы оказались не тяжелыми, и полиция ничего не смогла сделать. Полиция может открывать уголовные производства без заявления жертвы только в случае тяжких телесных повреждений или убийства.

Тогда и в полиции, и в социальных службах города все говорили о необходимости изменения законодательства, все ждали новый закон. И вот он пришел.

Вот здесь, по ссылке, можно ознакомиться с его полным текстом. Но для тех, кто ленится читать, вычленим основные нововведения.

- Закон впервые вводит в КПК такое понятие как сексуальное насилие, и определяет уголовную ответственность за это – можно реально угодить в тюрьму на срок от 5 до 12 лет.

На этом видео популярно, на примере чашечки чая, поясняется, что такое – насилие

Главное отличие изнасилования от сексуального насилия в том, что во втором случае сексуальный контакт не происходит. А насилие – есть. Например, вы живете с женой в законном браке и ежедневно склоняете ее к сексу таким способом, какой ей неприятен и каким она заниматься не хочет. Но при этом жена не сопротивляется, потому что думает, что терпеть – ее семейный долг. А еще за стеной спят дети. И лучше им не слышать скандалов. Если такие действия происходят в вашей семье регулярно (не имеет значения при этом, кто жертва - муж или жена), значит, у обидчика есть все шансы оказаться за решеткой. 

- Закон теперь выделяет, помимо физического насилия, еще и психологическое насилие (запугивание, оскорбления, унижения, принуждение к чему-то, преследование), экономическое насилие (шантаж, намеренное лишение жилья, еды, одежды, денег, документов, принадлежащих жертве).

- Раньше то обстоятельство, что насилие происходило именно в семье, служило оправдательным фактором для правоохранителей. «Семейные дела – сами разберетесь», - говорил участковый, которого вызывали на семейную ссору. Теперь насилие в семье, совершенное на глазах у несовершеннолетних детей или – что еще хуже – в отношении детей является ОТЯГЧАЮЩИМ обстоятельством. Также отягчающим считается насилие, совершенное над людьми с инвалидностью, имеющими ограничения в передвижении, с психическими или другими умственными расстройствами, людьми в бессознательном состоянии.

- Введены новые термины – принуждение к браку («я беременна, поэтому ты обязан жениться»), принуждение к аборту и т.д.

- Законодательно введена ответственность за насилие не только между супругами (бывшими, настоящими, не оформившими официальные отношения). Но и между родственниками – детьми и родителями, между детьми разного возраста, между бабушками и внуками и так далее.

- Впервые законодатель ввел так называемые ограничительные меры. 

Вот что имеется в виду. Суд может запретить находиться агрессору в месте совместного проживания с жертвой. Например, если сын регулярно избивает свою старенькую мать (вы удивитесь, но это одна из очень часто встречающихся историй), суд может лишить такого сына права пользоваться их совместным жильем. 

Суд может ввести ограничения на общение с жертвой, с детьми, если угроза направлена и в отношении них.

Может ввести запрет на приближение к своей жертве, запретить разыскивать ее, если та скрывается.

Суд может заставить агрессора пройти обязательную коррекционную программу.

Такие программы в Мариуполе есть давно, говорит Ульяна Токарева. Но раньше в них принимали участие только те, кто хотел. Сейчас суд может заставить это сделать.

«Опыт работы с людьми, проявляющими насилие в семьях, говорит, что в подавляющем большинстве случаев обидчик уверен в своей правоте. Он убежден, что жертва сама его спровоцировала. И специалистам необходимо очень много времени, для того чтобы агрессор осознал, что он собственно сделал», - говорит Токарева.

По ее мнению, введение криминальной ответственности за сексуальное насилие – важный и прогрессивный шаг. 

«Если бы вы видели женщин с детьми, которые находят приют и защиту в мариупольском центре «Полина». В некоторые периоды он буквально переполнен! Туда часто приходят женщины, которые выросли в условиях домашнего насилия и теперь, создав свои собственные семьи, повторяют тот же самый опыт. Насилие имеет свойство продолжаться. Дети видят насилие, совершаемое родителями по отношению друг к другу и к ним, воспринимают такое поведение как норму, а потом вырастают и реализуют такую точно модель поведения в своих семьях. Замкнутый круг!» - говорит Ульяна Токарева.

Однако многим из нас по-прежнему смешно…

Так почему, если проблема столь велика и очевидна, закон был осмеян?

Причин здесь несколько. Во-первых, люди, даже изредка проявляющие в своих семьях любую из форм насилия, чувствуют раздражение, им становится менее комфортно в таком мире, где культивируется неприятие к диктату любой формы. И они пытаются спрятаться за шутками.

Вторая причина – несовершенство самого закона. Юристы утверждают, что в нем многие вещи точно не прописаны, а некоторые позволяют двоякое трактование, что будет мешать установлению правосудия.

Мы пытались найти в Национальной полиции  в Мариуполе человека, который мог бы нам экспертно прокомментировать, как будет применяться этот закон, и какие могут возникнуть сложности. Однако официально никто новые новеллы нам комментировать не стал.

Неофициально один мариупольский полицейский сказал вот что.

«В этом законе так и не появилась норма, которая позволила бы нам открывать уголовное производство без заявления жертвы. Дальше идем. Зачем вводить криминальную ответственность за то, что доказать невозможно? Если муж принуждает жену сексу, и та соглашается, хоть и не хочет, как это можно подтвердить? Следственные действия никто не отменял ведь. Какие свидетели у них ночью в спальне? Или вот это мне нравится - «домашнее насилие… повлекшее эмоциональную зависимость или ухудшение качества жизни потерпевшего». Это, собственно, о чем? Если мама вырастила «маменькиного сынка», который во всем от нее зависит и не способен к самостоятельной взрослой жизни, это эмоциональная зависимость или нет? И если эмоциональная, то это что значит, что мать надо отдать под суд? Еще такой пример вам приведу. Мужчина изменил жене. А любовница требует от него уйти из семьи. Мужчина не соглашается. Тогда она идет в полицию и пишет заявление о сексуальном насилии. Следов изнасилования нет, а секс был. Ее слово против его слова. И понеслось в судах – семья разрушена, адвокаты в шоколаде. А приговора все равно не будет, потому что для суда одного слова лже-жертвы недостаточно, чтобы отправить мужчину в тюрьму. У меня в практике уже были такие случаи. Есть и другие пробелы. Например, написано в законе «Домашнее насилие, то есть умышленное систематическое совершение насилия...» А что значит – систематическое? Сколько это раз? Два, три, десять? Нет четкости».

Николай Хавронюк, доктор юридических наук, профессор, один из соавторов практических комментариев к закону, в интервью «Фактам» рассказал, что уже разработаны пояснения к новеллам, и все эти вопросы, которые сегодня задают авторам, там разъясняются. Он подчеркивает, что проблемой домашнего насилия должны заниматься не только правоохранители.

«Когда домашнее насилие принимает формы другого преступления, речь о побоях, причинении телесных повреждений, пытках, незаконном лишении свободы (например, жену или ребенка запирают в комнате). Тогда Уголовный кодекс начинает действовать незамедлительно. А вот в случае якобы незначительного, хоть и систематического давления на жертву сначала должны действовать нормы других законов, потом Кодекс про административные правонарушения. И только после этого, как я говорил уже, применяются нормы Уголовного кодекса».

Николай Хавронюк согласен, что попытки использовать закон для мести и шантажа со стороны ложных жертв будут. Однако будут недолго. Никто не захочет проходить сложную и очень неприятную процедуру следствия по делам о сексуальном насилии, если, к тому же, и желаемого результата лже-заявитель не получит.

«Как свидетельствует практика, насилие в семье физического, психологического и экономического характера совершается не три и даже не десять раз, а намного больше до того, как жертва наконец решается подать заявление. За это время накапливается множество доказательств преступления. Если доказательством в суде будет только слово человека, заявляющего, что он жертва, – суд вынесет оправдательный приговор», - говорит Хавронюк.

А вот что касается расписок о согласии на секс, которыми сейчас буквально забит Интернет, то они как раз не будут иметь никакой юридической силы. Потому что, как пояснили нам в полиции, расписку тоже можно написать под давлением, а значит, это не достаточно весомый аргумент в суде.

Так что, лучшей защитой от судебных исков членов семьи друг к другу будет любовь и уважение внутри семьи.

«Если секс для семейной пары – это насилие, тогда этим людям лучше просто развестись. Закон им вряд ли поможет решить проблему. Это только лазейка для юристов, чтобы выкачивать деньги из клиентов», - считает мариупольчанка Елена К.

Однако социальные работники говорят, что развод – не всегда выход.

«А если насилие совершают дети? Брат над своим братом с инвалидностью? Нельзя же развестись с братом. И в таких случаях новый закон очень может помочь. Например, новые нормы об ограничительных мерах, принуждение к участию в коррекционных программах», - поясняет Ульяна Токарева.

К слову, пока готовилась статья, Краматорский городской суд вынес первое в его юридической практике решение о применении ограничительных мер. 

В декабре 2018 году в Краматорский городской центр по предоставлению бесплатной правовой помощи обратилась женщина, которая жаловалась на систематическое психологическое насилие в отношении нее и ее детей со стороны бывшего мужа. Брак был расторгнут, но бывшие супруги вынужденно продолжали жить под одной крышей. И бывший муж не оставлял женщину и детей в покое. Не единожды она обращалась в правоохранительные органы.  19 октября прошлого года мужчина был привлечен к административной ответственности, но не изменил отношение к женщине. Пострадавшей предложили обратиться в суд с просьбой о выдаче ограничительного предписания, и суд, изучив все документы, запретил мужчине в течение двух месяцев находиться в доме, где живет его бывшая жена. За это время женщина должна решить вопрос с разменом совместной недвижимости.

Для этой женщины из Краматорска новый закон уже помог решить часть проблемы. Надеемся, теперь и она сможет, наконец, начать улыбаться…

Анна Романенко