Бюрократизм и героизм украинской армии. Минометчица с позывным "Киев" рассказала, как сражалась за Украину, - ФОТО

Она защищала Мариуполь, а сейчас на берегу Азовского моря восстанавливает силы. Офицер-артиллерист, обладетельница звания "Народный герой Украины" Олена ( позывной "Киев") пришла добровольцем на фронт и со временем заняла пост командира минометной батареи, а позже 72-ой бригады.

В большом эксклюзивном интервью корреспонденту 0629 легендарная минометчица поделилась, почему решила освоить именно эту, казалось бы мужскую военную специальность.  Личной историей дело не ограничилось.

"Я скучный собеседник. Не люблюмелодрамы,-  призналась Олена в начале интервью и явно поскромничала.-  Если бы я нашла на фронте свою любовь или бы вышла замуж, страдала, боролась за равноправие - это интересно. А у меня все просто: просто исполняла свои обязанности, проявляла инициативу, постоянно училась и совершенствовалась. Все личное осталось дома, все личное решается в отпуске - а на войне  - только война.

- Чем занимались до того, как вступить в вооруженные силы?

 - До войны у меня была обычная жизнь. Училась в аспирантуре( не говорит, в каком вузе), строила планы на будущее. Традиционно. Все как у всех.

 Я экономист. Очень нравятся экономические исследования, что-то совершенствовать, рационализировать и оптимизировать.

Ничего в моей жизни с войной не было связано, но я всегда знала, что война будет. Понимала, когда начался конфликт в Абхазии, две Чеченские компании, Тузла, Осетия.

От дела-прадеда у меня все военные. Я ходила на тренировки, училась стрелять, у меня было охотничье оружие дома.

- Когда пришло решение идти на фронт?

 - Когда все только началось - вся семья пошла в военкомат. В Киеве в военкоматах были очереди. В армию нас не взяли. Зачем там немолодая тетя без военной специальности, а отец – с флота, а с флотом совсем все плохо. Мы были не востребованы.

Однако как раз Украинская ассоциация владельцев оружия (УАВЗ)  прислала приглашение на курс военной подготовки в "Киевский легион" (позже "Украинский легіон").

Сравнивая подготовку в армии и "Легионе", то хочу сказать, что  "Легионе" в разы сильней. Для человека, у которого нет желания умереть за Родину, а победить - "Легион" то, что надо.

Все действия взвешенные и аргументированные, все мега-рационально!

Но, несмотря на все попытки его руководителей, "Легион" как отдельное подразделение на фронт не пустили.

В Киеве была создана система координации, готовились, если русские пойдут через Чернигов, чтоб мы могли быстро организовать  сопротивление.

Руководство УАВЗ и "Киевского легиона" последовательно выступает за легализацию короткоствольного оружия. Ведь армию можно победить, а народ - нет, если из каждого окна и угла в оккупанта стрелять вооруженные граждане - такой народ не победить и Киев можно взять, но нельзя удержать.

Но, вопреки опасности наступления и здравому смыслу, короткоствольное оружие так и не разрешили.

Так мы тренировались, а с третьей волной, в сентябре 2014, я ушла в добровольческую роту 54-ого разведывательного батальона. Это было в сентябре 2014 года.

- Где довелось повоевать?

 - Очень долгое время была в сектора "М". От Широкино до Грантиного побывала почти везде налетами. Уничтожали склады БК, живую силу, технику, вводили-выводили спецподразделения.

Первые стационарные позиции были в Гнутово. Это был огненный ад. Стояли без движения и по нам стреляли "Грады" и "гаубицы", почти беспрерывно тонны огненного железа. Это был шок. Но потом втянулись и сама просила "стационар"( постоянная позиция), потому что так можно быстрее среагировать на угрозу пехоте. Буквально за 1, 5 минуты. Главное, копать, если все вкопано, укрепленное место - то можно не переживать. Ты в безопасности. 

Потом были Авдеевка, Староигнатовка, Верхнеторецкое, Светлодарск и другие.

- Как попали именно в минометчики?

- Случайно. До войны я даже не знала, что они существуют. У каждого человека есть своя психоматорика. У меня она – ураган. Я не могу быть сапером или снайпером. А с минометом работать понравилось. Все большое и железное. Я ничего не могу сломать. Сразу запало в душу", "любовь с первого взгляда" как говорят. Получалось работать на всех позициях.

Сначала подавала мины, потом  стала наводчиком, командиром миномета, а дальше - командиром взвода и батареи, помощником командира батальона поартиллерии.

С "нуля" и до последней должности в пехоте. Чтоб расти дальше, нужно было уходить в дивизион. Я была лучшим комбатов в АТО, дали "Народного героя" Украины, далее, став замкомбрига, предлагали должность  начштаба дивизиона и я была готова согласиться, но здоровье подвело…

- Тяжело  ли женщине на войне?

 - Я на войне не делила людей на мужчин и женщин, а на полезных и бесполезных. Бывает, человек хороший, но артиллерист плохой. Ну, нет таланта. А женщины... у меня их в подчинении практически не было. Бывает, в штате числится, а ты ее в глаза не видишь.

Женщинам дали возможность занимать "чоловічі" должности, но бывает на практике женщины на боевых должностях где-то далеко от войны. И, в общем, их функционал ограничен.

Было  такое, когда у  нас женщина была замполитом. Напишет какие-то рапорты на бойцов, распивающих алкоголь, повезет бойцов на проверку, заполнит бумаги какие-то.

А, к примеру, был у нас замполит Кирюша. Он водил "Урал", чинил "Урал", копал, стрелял(работал в паре с наводчиком), не пропустил ни одного боя. Кроме замполита исполнял обязанности зампотеха, отвечал за обеспечение. Я считаю, что мужчины более функциональные.

Когда людей мало - каждый  "на вес золота" и у каждого дополнительные обязанности. Когда меня брали в минометчицы, стояло условие - не быть балластом. Дали время подумать, ведь одна мина – это 16 кг, а ящик с минами – 50, миномет  -310 кг.

Я сказала, что не буду балластом: грузила БК, чистила, копала, не говорила, что я несчастная, устала и у меня маникюр.

- А как насчет привилегий?

 - У нас заведено, что женщина, если "скривила мордочку", то, ей говорят: "Иди полежи отдохни, мы все за тебя сделаем". Типа, у них особый статут. Но бывает и, к примеру, женщина медик в подразделении – она и еду готовит, и чуть ли не круглосуточно на рации, и патроны подносит.

Девушка-снайпер была в 54-ом ОРБ.  Она сутками в "лежках" на снегу проводила. Знаю разведчицу в 56-ой бригаде.Очень наблюдательная: каждый листочек и  бугорок на вверенном ей участке фронта знала. Несмотря на то, что на боевые выходы не ходила, была глазами разведки. Но это редкость.

В "тылу" женщины хорошо со своими обязанностями справляются. Строевая, секретка, продслужба. Но и в тылу бывает балласт. У таких - полдня макияж-маникюр, полдня - спасение мира в "Фейсбуке".

Фронт вообще без тыла невозможен, и если у тебя надежный тыл под лозунгом "Все для фронта, все для победы". Если все на своих должностях добросовестно исполняют свои обязанности - ты можешь спокойно и очень даже комфортно воевать.

- А что скажите про мужчин?

 -Тоже много слабых. В целом, есть люди сильные и слабые. Есть и слабые мужчины, которые хотят ныть, спать, бухать, баб и все такое прочее. Очень многие профессионалы уволились.

Вообще страдает "качество людей". Все изменилось с 2014 года, когда было много добровольцев. 

Когда приходит на войну некадровый военный – он думает мозгом, а если кадровый – уставом 50-60 годов. Много очень дурости. Но мне нравится артиллерия – это профессионалы, быстро совершенствуются, развиваются, артиллерийские руководящие документы ежегодно меняются. К сожалению, очень много профессионалов покинули ВСУ. Новых научить - время, такой опыт как получили в 2014-м теперь получить нереально.

- Хороший военный - это кто?

- Это тот - кому нравится воевать  и он профи. Те, кто учиться и учит людей на всех должностях. Есть и военные "совковые" – это тупость. Глупость и балласт.

Мы пришли в 2014 году по сути в Украинскую повстанческую армию, а с 2015-го "совок" начал возвращаться и отвоевывать оставленные в 2014-ом позиции. Великая сила знать, что рядом качественные бойцы, на которых можно рассчитывать, что вы вместе и за одно.

- Много бюрократии в Вооруженных силах?

 - Некогда воевать, усовершенствовать позиции и так далее - нужно писать ерунду для "прикрытия того самого места".

К примеру, нужно написать, как пользоваться "буржуйкой". Нужно написать список тех, кто проживает в блиндаже, список, кто топит ее и т.д. Все -как на полигоне в мирное время. Это для кого? Я и так знаю, кто где. И это нужно не для батальонного, не артиллерийского и не бригадного начальства.

 Когда приезжает штабное командование, то  оно не спрашивают, сколько накатов на блиндаже, не выделят лес, мешки, скобы, проволоку бригаде. Они спросят, почему ящик с песком не покрашен в красный цвет. И сделают выговоры. Не дадут запчасти на "убитые" машины, а спросят, почему машины не улучшены и колеса не помыты.

Если бы получала выговоры только я - игнорировала бы ненужные замечания для успешного ведения боевых действий. Но я не хотела подставлять людей, к которым отношусь с уважением. Когда руководство  бригады приезжает на позиции, они спрашивают, чем помочь и действительно в пределах своих полномочий помогают.

Еще один вопрос - инструктажи. Почти каждый инструктажи под роспись. Для этого нужно объехать все позиции, прокатать 10 литров бензина, рассказать бойцам очевидные вещи  и отвези в штаб.

Как мы в 2014-15-м выжили без инструктажей о мерах безопасности при гололеде - не представляю?

 И  мелочей таких десятки каждый день - они забирают все время, истощают физически и морально- психологически. Да посадите в "учебке" бойцов за парты, проинструктируйте до головокружения обо всем на свете. Пусть сделают конспекты, распишутся и положите в личное дело. Ведь это не для того, чтобы уберечь бойца от гололеда, а исключительно, чтобы командиры не получили выговоры, если боец ​​поскользнется - показать подпись: "Был проинструктирован".

- Банальный вопрос. Расскажите о самом запоминающимся случае на войне?

 - Первый бой на стационарной позиции. Мы сменяли морпехов, которые нам рассказывали, что нужно "засечь" откуда вылет, рассчитать по разнице между светом и звуком дальность и стрелять в ответ.

Для нас этого было неожиданностью, ведь наш ротный говорил: "Когда стреляют - прячьтесь". Морпехи  тогда парировали: "Прячется – пехота. А мы выходим из блиндажа, наблюдаем, если можем "подавить" - открываем огонь. Но так мы делаем. А вы можете прятаться". 

Нас это зацепило. Тогда мы решили, что тоже будем наблюдать и стрелять в ответ...

И вот по нам ударили "Грады". Шелест в воздухе, потом кадр вырезанный... я уже сижу в блиндаже, напротив еще один боец. Забегает боец "Полтава" и орет: "Трусы! Бабы! Подняли ж*пы!", и уже поворачиваясь - ко мне: "Какой прицел?".

Обстрел позиций продолжается, а мы бежим по открытой местности к миномету. Набегу с блокнотиком я считаю установки для стрельбы, а парни несут мины...

И мы отстрелялись. Не знаю, как удачно, но отстрелялись в ответ. Сложно что-то делать первый раз. Потом мы спокойно пили чай и наблюдали, стояли под огнем в окопе в полный рост и спокойно делали свою работу. Во всех подразделениях, где служила, находились отчаянные казаки, готовые выйти на минометную дуэль. Главное, чтоб укрепиться хорошо и,  в идеале, чтоб сзади артиллерия 152 мм  прикрыла, ели что ...

- А когда был самый страшный эпизод?

- Страшный момент за всю войну был в Авдеевке. Начался мощный артобстрел наших огневых позиций. Я и другие расчехлили дежурный миномет, остальной личный состав был в укрытиях. Несколько минут нам не могли дать координаты, и потом  снаряд попал в укрытие одного из расчетов. Их рация не отвечала, приблизиться было невозможно, все горело и детонировало, я была уверена что трое людей погибли. Один из них совсем мальчишка, со вторым мы в один день пришли в "минометку" в 14-ом. Я знала его жену, детей и родителей.

Жуткая штука. Мы могли только отомстить. Я уже просто кричала в рацию – "Дайте засечку!"...

Когда мы увидели,  как они когда идут по окопу и отряхиваются, от души отлегло. Укрытие спасло им жизни и, значит, мы не зря копали! Один был легко ранен и уже через неделю вернулся в строй.

- За годы войны ВСУ усовершенствовались?

 -В 2017-м все подразделения работали более слаженно, не то что в 2014 году, когда все пришли с улицы: кто парикмахер, кто строитель, кто кандидат исторических наук.

Ни раций, ни координации путевой. Теперь все засечки со всей линии фронта почти моментально собираются, анализируются и дается ответ.

Отдельная  благодарность "Армии СОС" и всем причастным к "Кропиве". Это очень прогрессивное программное обеспечение для нашей артиллерии.

- Вы работали в разведке, ходили за линию фронта?

 - Нет, быть  в разведбате  - не значит в разведке, я сначала и до конца в "минометке". Для разведки я очень невнимательная, не тихоня, и мне скучно долго находиться в инертном состоянии. В "серую зону" мы ходили с минометом, когда были в оперативному подчинении одного очень крутого подразделения. Рискнуть 4-мя минометчиками и "убить" какую-то "жирную" цель или оставить под огнем сотни пехотинцев?

Сейчас бы, зная все, что знаю, я бы не пошла. Тогда мало что соображали, всего пару месяцев на войне. Страшно было недолго, страх быстро сменил адреналин. Когда пошла "ответка" и за спиной все горело, мы уже летели на сломанном авто на   свои стационарные  позиции с одной мыслью – мало взяли боекомплекта, хотелось продолжить. А то место в поле, с которого стреляли, уже "перепахала" артиллерия оккупантов.

- Против кого вы воевали? Это россияне или местные сепаратисты?

 -В основном - это российские кадровые и наемники (особенно четко по манере артиллерийского огня можно сказать кадровый или наемник). Местные сепаратисты (алкоголики и наркоманы в большинстве) быстро закончились. В начале войны за один бой они умирали сотнями.

Сейчас не то. У них километры окопов, большинство забетонировано, "благодаря" нашим мирным договоренностям. Только "прижимаем" их огнем, оккупанты начинают скулить и выпрашивают перемирие. Они делают бетонные сооружения, которые минами не разобрать. Сердце кровью обливается - столько сил и времени требуется, чтобы уничтожить позицию врага, а им дают время отстроить старые и накопать новые.

- Что скажите о последних напряженных события на фронте в последние дни?

 -О них не знаю.

- Не следите за  ситуацией армией, когда не служите?

  -Не очень активно интересуюсь, потому что почти год лежу по больницам. Небольшой стресс – и сердце колотится так, что меня надо откачивать. Стараюсь не читать и не вникать, иначе загнусь.

В Мариуполе вообще ни о чем не нервничаю. Море, прекрасный воздух... Раньше заходила в Фейсбук раз в неделю и каждый раз читала, как кто-то из знакомых умер не на войне. У одного сердце остановилось, у второго - разорвалось. В общем в "Фейсбуке" не была 4 месяца.

Вернусь из Мариуполя – снова лягу в госпиталь, а дальше - посмотрим. Пока не нормализуется здоровье - не вникаю, иначе это меня просто убьет. С побратимами с фронта общаюсь, можем встретиться. Я всегда помогу, объясню и покажу на практике, а негативные новости пока не переношу физически...

Читайте также: Мариуполь попрощался с погибшим 18-летним морпехом, - ФОТОРЕПОРТАЖ

Атака с неба. Боевики сбросили на позиции ВСУ снаряд с беспилотника