"Мне страшно", - сказал Александр Страфун своей жене 1 марта 2022 года. Это был его последний звонок в блокадном Мариуполе. 2 марта связь с мужем пропала. И Елена Юрчина смогла услышать голос своего Саши уже из Еленовки.
"Мы вместе?" - спросил он, и это, наверное, было самое важное, что хотел услышать Александр Страфун от своей жены в тот момент. Почувствовать, что он - не один, что есть ради кого держать и держаться.
Она кричала в трубку: "Да, конечно да, конечно, мы вместе!" А сама думала, ну как же можно об этом спрашивать, ведь они давным-давно одно целое...
Эта история началась...
Эта история началась так, как и многие другие истории в современном мире. Они познакомились через Фейсбук.
"Я давно уехала из Мариуполя. Более 20 лет жила в Киеве, и возвращалась только в гости к родителям. Но в 2018 году заболела моя мама. И я приехала ухаживать за ней, помогать. У мамы была онкология. Кто заботился о больных раком, знает, как это трудно. Морально тяжело.
У меня в Мариуполе не было друзей, не с кем было поговорить, поделиться, и я спасалась общением в Интернете. Так мы и познакомились. Я сама первой пригласила Сашу встретиться. Мне надо было спасать себя, с кем-то говорить. Он согласился. Встретились, поговорили. Потом еще и еще.
Когда умерла мама, я вернулась в Киев. А Саша продолжал мне писать, звонить. И вот там, в Киеве, я почувствовала, что это - любовь. Глубокая, спокойная, сильная. Я поняла, что не хочу жить без него. И я вернулась", - вспоминает Елена.
Так началась их совместная жизнь.
Они были счастливы вместе. Дополняли друг друга. Она - эмоциональная, взрывная, он - спокойный, умный, сдержанный, склонный к анализу. Они жили друг для друга и не ждали такой войны, которая началась в феврале 2022-го.
Саша пошел в военкомат на следующий день после полномасштабного вторжения, 25 февраля. Там уже никого не было на то время. И охранник, который оставался, говорил всем идти в Тероборону.
На следующий день, утром 26 февраля, он пошел в штаб ТрО, и оттуда мне позвонил и сказал, что уже не вернется домой. Я спросила, а когда же ждать? И он ответил: "Вернусь после победы".
1 марта Александр Страфун позвонил жене, попросил передать ему мыло, носки, некоторые личные вещи, но передать все это Елена уже не смогла. Исчезла связь.
Ее сын Илья, студент киевского вуза, на чудо, смог дозвониться Александру в конце марта. Услышать от него, что жив. Но Елене так и не удалось поговорить с мужем самой. Поэтому она оставалась в блокадном Мариуполе, ожидая известия от него.
"Выбор очень простой: или жизнь, или смерть"
Елена с Александром жили в Левобережном районе, возле парка "Радуга". Там тяжелые обстрелы начались с первых дней полномасштабного вторжения. Поэтому Елена переехала к друзьям в частный сектор на улицу Лазо. У друзей был подвал, запас еды, воды. Они практически не выходили из укрытия. Им повезло выжить.
5 апреля Елена вернулась домой. По дороге она опрометчиво оступилась, споткнулась о провода и... раздался взрыв. Елена упала. Когда пришла в себя, ее подхватили под руки какие-то мужчины. Это были дэнээровцы. Они привели ее в помещение, наставили на нее автомат и начали обыскивать. Нашли в сумке фонарик, кстати полностью разряженный, а потом открыли ее паспорт, увидели страницу с киевской регистрацией, и даже не обратили внимания, что она уже отменена, а на следующей странице мариупольская прописка, - сразу решили, что Елена - шпионка, работает на ВСУ или СБУ.
"В тот момент, глядя на оружие, которое было направлено мне в лицо, я впервые поняла, что выбор у меня небольшой - или да, или нет. Или убьют, или не убьют, а значит, бояться нечего. Потому что страх не меняет ситуацию. Поэтому я просто ждала, пока они примут решение".
Дэнээровцы продержали ее около двух часов, что-то выясняли, а потом отпустили.
Скоро в двери квартир в их доме стали стучать россияне. Были вежливы, раздавали местным украинские продукты.
Ну а потом во двор заехал темно-фиолетовый внедорожник. Из него вышли двое чеченцев и стали колотить в дверь.
"Они кричали, что если я дверь не открою, они бросят гранату и взорвут здесь все. Я открыла. Они вошли и сразу направили на меня оружие. Я уже не удивлялась и не пугалась. Быстро усвоила урок: или убьют, или нет.
Чечены стали допрашивать меня, кто такая, с кем живу, чем занимаюсь. У меня была уже заготовленная легенда, частично правдивая. Я сказала, что с мужем разведена (это действительно так, с первым мужем я разведена), сын студент в Киеве. Живу одна. Они стали расспрашивать на очень плохом русском языке, где квартиры состоятельных людей. Сказала, что не знаю, все одинаковые в доме. А потом один из двух спрашивает: "Секс давно был?" У меня внутри все оборвалось. Ответила, с какой целью он спрашивает?
"Ты что, дура?" - ответил чечен. Я сказала, что так и есть, дура. А потом добавила, что вот командир чеченцев из подразделения, стоящего рядом, сказал, что расстреливает за изнасилование.
Этот чеченец сперва психанул, а потом вернулся и ушел вместе с напарником, прихватив мой телефон. Хорошо, что он был полностью разряжен".
Елена стала срочно собирать вещи и думать, как выбираться из Мариуполя. Оставаться ей было никак нельзя.
Сначала решила добраться до квартиры родителей в другом районе города, собрать вещи, и оттуда уже искать возможности выхода из Мариуполя. Но в родительской квартире Елену ждала неприятная новость. Соседка, как только увидела женщину, сразу сообщила: "Тебя разыскивает комендатура".
Оказывается, уже в первые дни оккупации россияне стали ходить по квартирам и искать военных, бывших военных, родственников военных. Они спрашивали у соседей, где кто жил, и одна из соседок указала на квартиру Юрчиных и сказала, что в ее квартире жили военные.
Они там и правда жили. Елена сдавала пустую родительскую квартиру семье, которая служила в "Азове". Ну вот соседка и выслужилась перед оккупантами.
Елена испугалась, растерялась, и стала пытаться связаться с друзьями, чтобы посоветоваться. Друг, который в тот момент был на "Азовстали" и смог ответить на звонок, приказал срочно ехать к его родне на другой конец города. А оттуда - бежать из Мариуполя.
Побег
Сын в Киеве бился в поисках волонтеров, которые бы смогли вывезти мимо фильтрации его мать. И нашел! Это были американцы, которые приехали по указанному адресу, загрузили и повезли мимо Мангуша в какой-то другой поселок вблизи Мариуполя, а оттуда - на Мелитополь.
"Мы должны были бы поселиться там в хостеле и ждать, пока нам разрешат выехать. Но так случилось, что дорогу открыли нам сразу. Поэтому не останавливаясь в Мелитополе, мы поехали на Васильевку, - вспоминает Елена Юрчина, - В машине сидели я и еще четверо девушек. Все молчали. Все были напряжены. Боялись говорить, не доверяли друг другу. Но как только мы проехали первый украинский блок-пост, одна из спутниц и говорит: "А я знаю, где наши сейчас. Они в Еленовке".
На тот момент Елена уже знала о приказе гарнизона Мариуполя сложить оружие, знала об "Азовстали". Но она никак не могла связаться с Сашей. Возможно, он не брал трубку, видя незнакомый номер телефона. Скорее всего, звонил на ее номер, но ведь телефон украли кадыровцы. И мысль об этом разрывала ей сердце.
Как только добралась до безопасного места, начала искать различные группы семей пленных, начала общаться, обмениваться информацией. Так от одной из женщин узнала, что Сашу видели в Еленовке. Затем другая женщина рассказала, что имела телефонную связь со своим мужем, который также был там, и Елена попросила попробовать передать Саше ее номер телефона.
Какая же она была счастлива, когда наконец раздался звонок, и голос, очень похожий на Сашин, сказал ей те слова приветствия, которыми обменивались только они вдвоем.
"Мы вместе?" - спросил Саша, как только услышал в ответ особые поздравления жены. Он волновался, он страдал, потому что не мог дозвониться на ее номер, ничего не знал о своей любимой.
Их разговор был коротким, но он придал сил обоим жить и бороться дальше.
А потом случилась трагедия 29 июля, теракт в Еленовке.
"Он позвонил мне накануне, 28 июля. Сказал, что в колонии что-то странное происходит, какие-то постоянные движения. Одних людей вывозят, других переселяют. Подумал, может это уже обмен? Я ложилась спать с надеждой, а проснулась в другой реальности.
Утром позвонила подруга. "Ты уже слышала?" - спросила она. Я стала читать новости и ужаснулась. Взрыв. Погибшие. Что с Сашей?! Хорошо, что приехали друзья, сказали, что мне нельзя в такой момент быть одной. И все время были рядом.
А в воскресенье утром он позвонил. Живой! Сказал, что скоро обмен, жди, все будет хорошо. И я жду. Уже больше года нет вестей от Саши. Говорили, что его из Еленовки перевели в другую тюрьму. Красный Крест звонил 1 октября 2022-го, сообщил, что мой муж Александр Страфун действительно находится в российском плену, но ни точного места пребывания, ни состояния его здоровья они не сообщили".
Тяжело ли это - ждать? Елена говорит, что неизвестность разрывает ей сердце.
Иногда ее знакомые говорят, что не надо так рвать душу, уверяют, что Саша вернется другим человеком, и еще неизвестно, смогут ли они быть счастливым вместе, как это было раньше. Но она не хочет об этом слышать. Говорит, что после возвращения будет начало другой истории, и она будет ее проживать так, как хватит сил. А сейчас она живет тем, что ждет своего любимого мужчину. И она непременно дождется его.
"Труднее всего мне просыпаться по утрам. Ненавижу утро. Я открываю глаза и понимаю, что ничего не изменилось. Что передо мной еще один тяжелый день без него, который надо прожить. И я ищу силы, чтобы подняться и сделать первый шаг. Я живу надеждой. Я жду..."
ЧИТАЙТЕ нас в Телеграм-канале Мариуполь 0629
ОТПРАВЛЯЙТЕ свои сообщения в Телеграм-бот 0629
ОБСУЖДАЙТЕ новости в нашей группе Фейсбук - Мариуполь Город-герой
СМОТРИТЕ нас на YouTube