«Простые люди не виноваты…» Или виноваты?

Бывший глава милиции Донецка, бросивший своих коллег и город, скрывавшийся где-то 6 лет, восстановился в полиции Донецкой области. "Министр здравоохранения ЛНР" Наталья Пащенко купила квартиру в Ирпене под Киевом. Еще одна ее коллега решила сменить фамилию и под новой личиной переехать жить в Украину... Таких историй становится все больше. А значит, пришло время оживлять очень важную дискуссию - о вине и ответственности.

В последнее время в разговорах о мире и войне на Донбассе преобладает дискурс «Простые люди в войне не виноваты». Виноваты Россия, совершившая агрессию, и Украина, не сумевшая защитить своих граждан. А «простые люди ни при чем».

Но так ли это?

В апреле 2014 года на одном из митингов под Мариупольским горсоветом стояла женщина и держала в руках плакат «Ждем вежливых людей».

А на митингах в Донецке люди звали Путина. «Путин, защити нас», - кричали они. 

2 мая 2014 года в Славянске местные жители блокировали десантников ВСУ на подступах к городу со стороны поселка Андреевка. А еще местные перекрыли железнодорожный переезд, не дав украинским военным проехать. Возможно, не сделай они этого, Донецк сейчас был бы свободен.

После захвата Донецка боевиками местные жители присоединились к террористам и вместе с ними грабили город.  В частности, они вынесли все товары огромного торгового центра «Метро». В Мариуполе, кстати, сгоревший горсовет разграбили тоже не инопланетяне, а местные жители. Пожар случился на третьем этаже. Нижние почти не пострадали от огня. Они пострадали от рук мариупольцев.

А помните Ирину Довгань, которую привязали в Донецке к столбу вместе с украинским флагом? Десятки людей проходили и плевали ей в лицо, били ногами.

В Павлополе местная жительница рассказывает, как в 2014-м некоторые павлопольцы выгоняли из поселка украинских пограничников.

Все эти и многие другие люди, кто пытает украинцев в застенках «МГБ ДНР», кто делит квартиры и машины переселенцев, кто ходит на марши и митинги, организованные оккупационной властью, машет флажками фейковой республики, кто здесь, в Мариуполе, до сих пор собирается под горсоветом и обсуждает планы мести своей стране, кто, являясь гражданином Украины, заявляет, что независимого государства Украина не существует, – действительно ни в чем не виноваты?

Знаете, немцы, которых можно считать экспертами в вопросах коллективной ответственности, уверены: каждый, кто не сопротивляется злу, - виновен.

Немецкий писатель, философ и публицист Карл Яспес после Второй мировой войны написал книгу «Вопрос виновности», в которой выводит разные виды виновности общества за действия и ситуацию в своей стране. Он выделяет криминальную виновность (это когда люди, находящиеся в оккупации или наоборот, являющиеся частью тоталитарного государства, совершают прямые криминальные действия – убивают, грабят и так далее), политическую виновность («каждый человек отвечает вместе с другими за то, как им правят»), моральную виновность («преступление остается преступлением, даже если совершается по приказу») и метафизическую виновность («если я ничего не делаю для того, чтобы предотвратить зло, - я тоже виновен»).

Яспес подчеркивает в своей книге, что не за всякую вину нужно наказывать. Но каждую вину нужно осознать. Иначе – всё может повториться снова, писал он для немцев.

Он был не один в то время. Вся немецкая интеллигенция после поражения Германии во Второй мировой писала книги, статьи, выступала публично, призывая немцев к покаянию. Однако путь к покаянию за злодеяния Германии оказался слишком долгим – около 20 лет.

Российский публицист и документалист Леонид Млечин много лет изучал феномен немецкого покаяния. 

Он говорит, что немцы воспринимали Нюрнбергский процесс как месть победителей над побежденными. Они считали злом Гитлера, нескольких его ближайших соратников, но себя – ни в коем случае. Да и всех остальных, кто служил «Третьему Рейху» - тоже. «Они же просто выполняли приказ», - говорили немцы.

Американцы организовали для немцев поездки в концлагеря. Вы думаете, посещение концлагеря пробуждало в немцах чувство вины? Ничуть не бывало. Они ужасались, а потом говорили: «Мы не знали, и мы тут ни при чем, у других жизнь еще тяжелее была» или «Да это все подстроено. Вы специально раздели людей, на самом деле у евреев были вши, и их раздели, чтобы продезинфицировать». То есть немцы просто блокировали свое чувство вины, придумывая самые разные отговорки.

На фото - жители немецкого города Людвигслуст осматривают находящийся поблизости концлагерь, 6 мая 1945 года. Фото с сайта razboiulpentrutrecut.wordpress.com

«Я последние годы много читал воспоминаний антифашистов, вернувшихся в Берлин и в другие города в мае-июне 1945-го. Они-то думали, что немцы встретят их как освободителей, а немцы смотрели на них как на оккупантов. Весь народ, за малым исключением, смотрел на победителей как на оккупантов, которые просто навалились и задушили немецкий народ, который вел справедливую войну, в которую его втянули. Не немцы начинали войну, Германию втянули, немцы сражались за справедливое дело, но их одолели, потому что весь мир возненавидел их. Весь мир завидует немцам за их высокую духовность, за их ненависть к торгашеству, к материализму. Высокодуховную нацию задушили, а теперь они творят здесь месть – это месть победителей. Вот таково было представление немцев о реальности», - говорил Млечин в одном из интервью.

Осознание своей вины пришло к немцам только в 60-е годы. 

В 1959 году, всего через 14 лет после победы над Гитлером, была осквернена синагога  в Кельне, подобные случаи отмечались и в других городах Германии. Началась вторая волна антисемитизма. И стало понятно: это результат политики замалчивания прошлого. 

И в это же время в Западной Германии началось молодежное движение против нацизма и антисемитизма. Выросло целое поколение молодых людей, которые учились в школах и университетах, лишённых нацистской пропаганды. Эти молодые люди пришли в ужас оттого, что многие из тех взрослых, кто живет рядом с ними, – совершали преступления и не наказаны. И они вышли на акции протеста, требуя справедливости и публичного осуждения нацизма. Примечательно, что в ГДР этого не происходило. 

Дело в том, что антинацистское воспитание в ГДР и ФРГ проводилось по-разному. В ГДР сразу перестреляли всех, кто был связан с Рейхом, а потом начали строить советское тоталитарное государство. Молодым людям не сделали «прививку» от нацизма, потому что сами мало чем отличались от Гитлера. 

Сегодня можно видеть результат – именно в восточной Германии процветают праворадикальные партии. А МВД Германии зафиксировало в 2018 году 20-процентный рост правонарушений антисемитского характера.

В ФРГ бывших пособников нацистов вынужденно брали на работу (потому что дефицит кадров – некому было работать, говорили чиновники). Потому и преступления их замалчивались. Расследования не проводились. И только интеллигенция Германии кричала о том, что вина за нацизм лежит на каждом немце. 

В 60-е, после начала массовых акций протеста молодежи, в Германии, в отдельных землях, начались процессы над бывшими нацистами, которые до этого спокойно жили себе, бед не зная. Один из самых громких процессов тех лет, приковавший внимание всей Германии, был над охранниками Освенцима. Было и много  других процессов в тот период. Эти расследования не заканчиваются и сейчас, пока жив хотя бы один человек, виновный в преступлениях нацистов. Даже если ему сегодня 100 лет.  

Именно тогда, в 60-е, и сформировалось в немецком обществе устойчивое понимание: виноваты все, кроме тех немногих, кто оказывал сопротивление Гитлеру. Виновны тем, что молчали, тем, что голосовали за партию нацистов, что все как один поднимали руку приветствия «Хайль, Гитлер», встречая знакомых на улице.

Спросите, зачем всё это самобичевание Германии? А чтобы «никогда больше», а не «можем повторить», как у наших соседей.

Без осознания своей вины – нет работы над ошибками, а значит, все повторяется. 

Вспомните, как в СССР развенчивали культ личности Сталина. Его объявили тираном со сцены ЦК КПСС. И все. Никакого народного покаяния за доносы, пособничество, соучастие в преступлениях сталинизма не было. И что мы имеем в итоге? А то, что сегодня многие люди не только в России, но и в Украине называют Сталина эффективным менеджером. То есть люди считают прямое убийство нескольких миллионов своих сограждан - эффективным управлением страной. 

Есть серьезные опасения, что отсутствие осознания своей вины в развязывании нынешней российско-украинской войны, в будущем может обернуться трагедией, по масштабам не меньшей, чем мы переживаем сейчас. Людей, поддержавших тоталитарную Россию, у нас зашептывают, успокаивают и убаюкивают. «Вы не виноваты, вы простые люди… Это все пропаганда…» 

Очевидно, что в чем-то все-таки виноваты…

Зубную боль действительно можно забалтывать, заговаривать, убаюкивать, но зуб все равно придется лечить.

У нас пока рецептов для лечения нет. Стратегии по Донбассу - нет.

Но когда к ее разработке все-таки приступят, очень важно, чтобы она включала не только план по восстановлению украинской власти и инфраструктуры, но и план, как нам жить потом рядом друг с другом. Как примирить тех, кто считает, что ни в чем не виноват, и тех, кто боролся за Украину и пострадал за нее. Без осознания своей вины (не только "простыми людьми", но и властями, журналистами, работавшим на российскую пропаганду - всеми), без начала разговора на эту сложную тему, боюсь, никакого мира здесь не будет. Даже если «просто перестать стрелять».

Анна Романенко

Читайте по теме: Что делать, если завтра Россия уйдет из Донбасса и Крыма. Обсуждаем новый законопроект