Беляши из Мариуполя в обмен на рижские трамваи. Тревел стори с Сергеем Коссе. Рига

"На рижском взморье воздух свеж, там бродит ветер моих надежд". Так  пел когда-то кто-то  в какой-то песне. А вот на рижском автовокзале воздух  не очень.

И бродят там совсем другие персонажи. 

-Брат, дай  2 евро,  - требовательно взывает к тебе потертый гражданин с характерным русским говорком.

 – С чего это вдруг? - спрашиваешь в ответ. 

- А того, что мы братья-славяне, - отвечает потертый гражданин. 

Странно, но для него этот ответ - железобетонный аргумент,  он для него так же очевиден, как и  очевидна уверенность  отдельных наших кандидатов и депутатов, что голосовать нужно  за них, только  потому что они «наши», «донбассовские- мариупольские»  и  типо «за нас», русскоязычных с востока.  Но нужно отдать им должное, заботливо завертывая  свои нафталиновые лозунги «про стабильность»  в вязаные береты ильичевских бабушек,  они каждый раз получают результат.   

Потертый гражданин с рижского автовокзала результата не получает, он  настойчиво   волочится за тобой, агрессивно взывая к твоей совести  и упрекая тебя  в похожести на «этих лабасов» (латышей»). Ты заходишь в здание автовокзала, там вроде все цивильно, но тут же натыкаешься на похожего персонажа, но уже женского пола: «Мужчина, а не дадите ли евро?» - спрашивает синяя кокетка неопределенного возраста, но с определенным запахом.    Ага, тут ставки понизились, уже требуется не два, а один евро. Интересно, это потому что она женщина? Эх, если бы об этом прознали воинствующие феминистки с многочисленных мариупольских тренингов, нетворкингов, капингов, центров гендерного взаимодействия, школ трансгендерного лидерства и т. д, то они  тут же провели  шумный перфоманс, голося о несправедливости  в оплате попрошайничества между мужчинами и женщинами. 

В отличие от потертого гражданина, синяя кокетка не ограничивается туманными размышлениями о славянском братстве, а четко поясняет, зачем ей нужен евро:  чтобы сдать багаж в камеру хранения (а диалог наш происходит именно возле нее). «А где же  ваш багаж?»  – спрашиваю у кокетки. «Гм, этот вопрос я не предусмотрела», - отчетливо показывают бегающие глаза синей, и она спешно ретируется.  «Надоееееела уже - добродушно сетует пожилой латыш сотрудник камеры хранения, принимая чемодан, - пристает ко всем, да и воняет от нее. Надо полицию вызвать». 

А полиция уже на выходе из автовокзала молча,  флегматично и  довольно жестко скручивает повздорившую и подравшуюся пьяную компанию, которая, как оказывается,  опять-таки  русская.  (ну, что поделать, процентное соотношение быдла в Латвии  не в пользу русскоязычной общины). При этом полиция не церемонится, ярко подтверждая имидж «фашистов», которым давно наделили Латвию российские СМИ.

Возле автовокзала расположены стекляшки-наливайки, лотки с трусами и носками, и версальским дворцом над этим всем красуется ларек с беляшами.

Поговаривают, это именно те знаменитые мариупольские беляши, воспетые несколько лет назад в сюжете телеканала 1+1. Там говорилось, что привычное времяпровождение мариупольцев – есть беляши и пить пиво. С тех пор пищевые приоритеты мариупольцев изменились, беляши оказались не нужны в таком количестве, и ими оплатили 20 трамваев, полученных недавно Мариуполем  от рижской мэрии.

На автовокзале и других публичных местах в Риге предусмотрены такие стеклянные помещения для курящих. Вот законопослушно курит в ней здоровенный латыш с тюремными наколками на руках. «Не куриииите на улице – обращается уголовный латыш к компании подвыпивших питерцев, – оштрафуют». «Та  пох… - отвечают жители культурной столицы, - не оштрафуют».  «Эх..- сокрушенно разводит руками порядочный латышский урка, - оштрафуют же…»

В общем, такая она Рига - столица Латвии, если  приехать в нее автобусом и сразу же увидеть автовокзал. Поэтому не приезжайте  автобусом, расстроитесь.

Наш обыватель (и не только обыватель) до сих пор слабо различает балтийские страны, штамп "республики советской Прибалтики" довлеет над геополитическим сознанием среднестатистического украинца за 40. Ну а путать Латвию с Литвой из-за схожих названий вообще, как говорится, сам бог велел. Впрочем, такая географическая "осведомленность" не чужда любому обывателю. (См. фильм "Занесло" с Винни Джонсом, 2013, Литва, Великобритания). 

На самом деле три страны весьма разные, и я открыл для себя довольно увлекательное занятие искать эти различия, конечно, основываясь на своих кратких субъективных впечатлениях. И если Эстония- это почти Скандинавия и очень тяготеет к богатым  Швеции и Финляндии.  Если Литва имеет славную историю государственности и тесные связи с Польшей и восточной Европой.  То Латвия выглядит и в этом плане какой-то бедной родственницей. Издавна латыши были сельской нацией, над которой  господствовали то немцы, то шведы ,то русские. Но надо отдать должное латышам, они сохранили свою культуру, идентичность и язык.  

Также  нужно  признать, что Латвия беднее  и гораздо менее успешна, чем ее северная соседка - Эстония.  В общем-то, и южная соседка Латвии, Литва,  кажется, обладает чуть более высоким экономическим уровнем.  Первое впечатление о Латвии - депрессивная сельская местность, маленькие городки, визуально не блещущие динамичным развитием.  Много молодежи сейчас выезжает на заработки в более богатые страны Западной Европы (впрочем, такая же картина в Литве и меньше - в Эстонии).  И дело тут не только в экономической ситуации в этих странах, а в узком рынке, страны-то маленькие. 

А вот Рига - как сверкающий янтарь посреди скромных и унылых торфяных болот. "Единственный город в стране", как говорят злопыхатели. Более того, Рига – крупнее других балтийских столиц - Таллинна и Вильнюса, что несколько компенсируют общее аутсайдерство Латвии на фоне своих соседей. Старая Рига просто великолепна. 

 Ратушная площадь

 Латвийский банк

 Дом Черноголовых – корпорация средневековых купцов

 Церковь Св. Иоанна

Так сложилось (не будем вдаваться в исторические  и политические  подробности), что в Латвии очень большой процент этнических русских и русскоязычного населения – около 30%. В самой Риге  и того больше - 40 %. В столице повсюду слышна русская речь. Но государственный язык – латышский и языковая и образовательная политика довольно жесткая, направленная на укрепление позиций латышского языка. В целом, русскоязычное население разделилось по этому вопросу на две группы. Одна группа без проблем выучила латышский язык  (а молодежь особенно, обучение здесь только на латышском), интегрировалась в общественную, культурную и политическую жизнь Латвии. Например, мэр Риги- этнический русский Нил Ушаков. Среди русских есть очень успешные бизнесмены, политики да и просто люди, готовые интегрироваться и считать Латвию своей страной. Другая группа – люди, не желающие и, возможно, не всегда имеющие возможность интегрироваться (здесь речь идет прежде всего о русскоязычных пенсионерах).  Среди   пожилых русских есть категория «негражадан» - тех, кто переехал в Латвию после советской оккупации 1940 года. Для получения гражданства им нужно сдать несложный, в принципе, экзамен по латышскому языку, но по разным причинам они этого не делают.  «Неграждане» имеют все социальные права – медицина, пенсии, пособия и т. д, но голосовать на выборах не могут. На их уязвимом положении спекулируют всевозможные пророссийские местные деятели, они смотрят росТВ с его картинкой счастливой жизни в России, многие из них ждут путина  и ненавидят Запад и Латвию – страну, в которой живут. Впрочем, это же можно сказать и о части русскоязычных граждан Латвии и молодого и среднего возраста. 

Именно местные русские (конечно же, разных взглядов и разного отношения к Латвии) являются постоянными и преданными посетителями концертов российской попсы. Стасасы Пьехасы и Григориусы Лепсасы чувствуют себя здесь как дома.

Давно забытые у нас тупые юмористы тоже тут ошиваются.

 Но на все это можно закрыть глаза, компенсируя впечатлениями от величия и одновременно уюта исторической Риги и интеллигентной доброжелательности рижан. Итак, Домский собор и другие историко- архитектурные визитки Старой Риги

 Домский собор

 Церковь Св. Гертруды

Памятник Свободы

Рижская мэрия

Рижская опера

 А из небанального - замёрзшая река Даугава

Даугава летом

Памятник бременским музыкантам

Рокабилли- кафе

Дом с черными котами

Дом, где снимали советского Шерлока Холмса

Вот, дедушка в помятой кепке и латвийским флагом на лацкане потертой куртки возлагает цветы к монументу Независимости.

 Сегодня в Латвии День баррикад - День памяти защитников баррикад, такой себе рижский Майдан января 1991 года. Тогда союзный ОМОН пытался предотвратить  провозглашение независимости Латвии, и  произошли столкновения в Риге. 

"Мы боролись и мы победили, вы тоже победите, - поясняет дедушка с характерным "прибалтийским" акцентом. - Удачи вам! Надо надавать по шее эээтим". Он неопределенно показывает куда-то рукой, но мы оба понимаем, кого он имеет в виду под "ээтими". А мне еще немного жалко и обидно за его помятую кепку и потертую куртку. Ведь он победил, и Латвия победила тогда, в 1991-м. 

Вот  русскоязычная мамаша, общаясь по телефону по-русски, к маленькой дочери обращается по латышски. Интеграция в действии, очевидно.

Вот  молчаливая акция в защиту какого-то китайского диссидента. Интеллигентная русская женщина на красивом и правильном русском языке поясняет прохожим, что мы не должны быть равнодушными, когда в мире нарушаются права человека.

Казалось бы, где Латвия, а где Китай. И кто знает про этого китайского диссидента и все же...

Вот две представительные старушки обсуждают, куда они пойдут в филармонию или театр. Я бы на их месте пошел в театр, ведь в рижской филармонии нет рояля за миллион гривен как в Мариуполе. 

Вот памятные мероприятия ко Дню баррикад на Домской площади, старички поют гимн, молодежь из латышской самообороны подкидывает дрова в костер. Проходящая туристка из России в песцовой шапке возмущается: "В музее баррикад вашем даже зеркала нет. И вообще маленький он какой-то. За что вы боролись?". Латыши никак не реагируют и не обращают внимания на нелепую реплику. Латыши вообще очень редко реагируют на глупость и хамство... Они просто проходят сквозь них со стеклянными глазами... И у всех сразу проходит желание учить их жить.