О судьбе Святогорской лавры, деньгах московских попов и будущем украинской церкви в Донецкой области. Интервью с митрополитом Донецким и Мариупольским Сергием, - ФОТО

Он очень нетипичный митрополит. Владыка Сергий (Горобцов) первым в ПЦУ надел джинсы, укоротил бороду, за что его сильно критиковали старшие коллеги. Несмотря на критику, он упорно придерживается своей линии.  "Современный священник должен быть опрятным, вызывать симпатию у людей. Посмотрите на старых московских попов. Большинство из них толстые, когда едят, капуста застревает в их бородах. Ну какой молодой современный человек будет общаться и доверять такому священнику", - улыбается Сергей Горобцов.

Он не имеет дорогого мерседеса и дорогих часов. Ездит на старой тойоте, которую еще 16 лет назад ему подарил один состоятельный прихожанин. И уверен, что каждый священнослужитель должен не только выполнять обряд, но и нести общественное обязательство.

Например, в Мариуполе главный храм ПЦУ, Святителя Петра Могилы, ежедневно кормил бездомных. В Тельманово священники Православной церкви Украины открыли приют для одиноких пожилых людей, которые не могут обслуживать себя и не имеют на кого опереться в жизни. Сейчас Донецкая епархия открыла 9 шелтеров, преимущественно в Западной Украине, для многодетных семей переселенцев, беженцев с особыми потребностями, которые потеряли жилье, имущество и деньги и не могут устроить свою жизнь на новом месте.

Епархия, которая потеряла большую часть своего имущества сначала в Донецке, а затем в Мариуполе, Волновахе и на других оккупированных территориях Донетчины, открыла в Днепре самый большой хаб по помощи беженцам. Пожалуй, именно такой должна быть настоящая церковь.

Мы встретились с Владыкой Сергием, когда он взял несколько дней отдыха после того, как целую пасхальную неделю не выходил из машины, посещая отдаленные районы Донецкой области, освобожденные территории, военных непосредственно на линии фронта.

- Пасха, Пасха, - это победа добра над злом, жизни - над смертью. И с этим лозунгом, "Христос Воскрес. Воскреснет Украина", мы вместе с нашими коллегами из Православной церкви Украины и синодального правления по социальному служению объехали очень много городов, поселков. Посетили раненых защитников.

Кроме того, что мы раздавали куличи и пасхальные корзины со вкусностями переселенцам в Днепре, Константиновке, Краматорске, Славянске, Лимане, мы были и в окопах, общались с бойцами. Для них это огромная поддержка, когда их митрополит вместе с духовенством приехали, посетили, помазали святым маслом, окропили святой водой, поздравили "Христос Воскрес! Воистину Воскрес!", привезли куличи и домашние пасхальные блюда. Это для них ощущение домашнего уюта, напоминание, что их любят, оберегают по-отцовски и по-матерински наши прихожане, которые принимали участие в сборе продуктов питания. Чтобы каждый мог с радостью в сердце встретить этот праздник. 

Всего от Донецкой и Мариупольской епархии мы передали более 7000 куличей, не считая колбас, сыра, яиц. Конечно, нам помогали все это собирать. Помогал Блаженнейший Епифаний, митрополит Киевский и Всея Украины. Он перечислил средства, на которые мы приобрели медикаменты, мясные блюда, муку для выпекания куличей. Также архиепископ Даниил Зелинский из Соединенных Штатов (кстати, он был в Мариуполе до начала полномасштабной войны). И местные украинские меценаты, которые поддерживают наш хаб в Днепре.

За эту праздничную неделю мы посетили Угледарское направление, Покровск, Славянск, Краматорск, Дружковку, Бахмутское направление (не могу сказать, где именно мы были, отмечу лишь, что были в трех локациях).

Там было очень горячо, и когда ребята увидели, что мы смогли до них добраться, то были поражены. Мне кажется, после нашей визитации они стали сильнее духом, злее к врагу, потому что знают, что вся Православная церковь Украины молится за них.

Но мы не только пасхальные вкусности повезли нашим защитникам. Мы передали коллиматоры, берцы, медикаменты, средства гигиены.  Я не буду перечислять, на сколько миллионов мы передали военным различной техники, автомобилей, компьютеров, одежды. Одних только бронежилетов класса 4 и 4+ передали 1571 штук. Я горжусь нашей епархией.

- А о чем говорили с бойцами? Какие настроения у людей на передовой? О чем спрашивают?

- Знаете, как было. Здесь поздравляю с Пасхой, а рядом - пятеро погибших наших героев. Отпеваю...

А вообще о разном спрашивают. Многие ребята просто просили, чтобы молились за них. Кто-то спрашивал, а если убить россиянина на Пасху, будет ли это грех перед Богом. Я говорил, что вы не русских убиваете, а врагов, которые пришли на нашу землю. Работа священника - молиться, работа воина - защищать родную землю от врагов. Поэтому это не грех. Это святая обязанность воина-защитника.

Одного парня девушка бросила, не дождалась. Он был в такой печали, хотел даже руки на себя наложить. Поговорили. Предложил ему как шутку выставить фотографию в Фейсбуке, и через несколько часов иметь предложения от девушек от Полтавы до Ровно, которые согласились бы связать с ним свою судьбу. Посмеялись вместе. Парню стало легче на сердце.

Но вы же понимаете, очень разные вопросы. Поэтому так важны сейчас капелланы на фронте.

- Сколько сейчас от вашей епархии капелланов на передовой?

- 60 капелланов. Это те, которых я рукополагал, которых я обучал. Они работают по всей линии фронта. Причащают, соборовали, исповедуют. К большому сожалению, глаза им закрывают. И именно они везут тела убитых наших героев мамам, женам.

- Самая страшная миссия...

- Да. Я смотрю на своих капелланов, им по 30-40 лет, а они седые, сгорбленные, руки побиты, через одного - ранены, контужены. Но у нас не было ни разу, чтобы священник отказался от выполнения своих христианских и пасторских обязанностей. Например, благочинный Волновахского округа, отец Макарий, - это настоящий герой. Он вывез из оккупации около 600 человек, детей, получивших ранения. Они когда выходили, попали в засаду, и ему прострелили ноги. Отец Макарий перетянул ноги сам себе и вот так, на раненых ногах, вывел людей ценой собственного здоровья в Курахово. Он сейчас на передовой. После госпиталя поехал капелланом, возле Красногоровки служит.

- Слушаю о вашей деятельности, о большом самопожертвовании капелланов ПЦУ и думаю, что в то же время несколько сотен людей в Киево-Печерской лавре пытаются спасти Пашу Мерседеса, думаю о событиях в Хмельницкой области, где московский священник избил украинского воина, и другие ужасные факты. Поэтому не могу не спросить, как это может происходить одновременно? Что по вашему мнению сейчас происходит в лавре и чем это противостояние закончится?

- Киево-Печерская лавра - это сердце Украины. Российские пропагандисты пытались, конечно, запустить бред, мол, если из лавры уйдут все монахи, Киев затопит. Не знаю, на кого это вообще рассчитано было. Но по моему мнению, пусть в лавре вместо 200 монахов, которые молятся за российского патриарха, останутся 10, но они будут точно молиться за Украину и за украинский народ, будут не брать от людей деньги, а наоборот - отдавать. Которые будут помогать людям, переселенцам, нуждающимся. 

Те, кто хотел присоединиться к ПЦУ, уже присоединились. Все остальные... Я их называю "ждунами". Вот как в мирской жизни есть "ждуны", так и среди священников есть такие. Они думают примерно так: "Вот мы сейчас перейдем в ПЦУ, а вдруг путин победит, и что тогда нам делать?" Вот с такими мыслями сидят и ждут, в какую сторону подует ветер. 

Наша церковь сделала для себя вывод еще в 90-е годы, когда Украина получила независимость. Не может быть украинское государство без украинской церкви. И наоборот, не может быть украинская церковь без украинского государства. 

Сегодня Православная церковь Украины уже имеет Томос. Поэтому единственная признанная украинская церковь, своя родная, фундаментальная, автокефальная, - это ПЦУ, Православная церковь Украины. Чтобы это понять, надо просто зайти тихонько на богослужение в любой храм ПЦУ, а потом - в храм московского патриархата. И послушать, за кого они молятся. Наша церковь - за украинское войско, за честь и славу, за победу, за украинский народ. Там молятся за патриарха Кирилла и за его воинство. Они молятся за тех, кто привел на украинскую землю гиркина, кто привел сюда этих рашистов. Нормальные люди не могут за это молиться.

- А среди тех, кто остается служить в московском патриархате, еще есть нормальные люди? Мне кажется, нормальный человек не может не замечать, с кем он рядом и за кого молится.

- Нормальные люди уже пришли к нам, к ПЦУ. Но давайте помнить, что сама идеология христианской церкви - это умение прощать. Вот посмотрите, были два апостола: Иуда, который в 30 монет оценил жизнь своего учителя, и апостол Петр, который тоже отрекся от Креста. Но всегда надо смотреть на финал. Иуда перестал бороться со своей совестью и удавился. А Петр покаялся. Он плакал так за свой грех, что слезы оставили борозды на его лице. А при императоре Нероне он принял мученическую смерть за Христа.

То есть шанс надо давать всем. Даже из той среды московских монахов в лавре есть такие, которые покаялись и пришли в нашу церковь. К сожалению, их очень мало.

- Как считаете, насколько решительно настроена украинская власть относительно места УПЦ МП в лавре? Не отступится ли от той стратегии, которую сейчас реализует? Есть у вас такие опасения?

- Нет, таких опасений нет. Уже все. Маятник уже расшатали. Раковая опухоль УПЦ МП уже вскрыта. Уже все увидели, как в Донецкой области именно московские попы наводили "Ураганы" и "Грады" на дома людей, как в Лимане именно московский священник рассказывал где живут украинцы, и они были убиты. Люди увидели, власть увидела, что если эту раковую опухоль сейчас не удалить, мира внутри страны не будет никогда, даже после победы.

На фото - Пасхальное богослужение, Фейсбук Сергея Горобцова

Киево-Печерская лавра - не просто святая земля. Там лежат наши предки. Там наши предки молились. Паша Мерседес рассказывал, что пока лавра у них есть - они в стране хозяева. Уже нет у них лавры. Уже не хозяева. 

Но через колено выгонять их из лавры нельзя, потому что там полно спецагентуры. Они имеют планы снимать ролики о том, как над ними "издеваются". Они хотели показать миру, что их церковь гонимая. А Украина - гонитель. Такой был план. Тех, кто страдает, кто мученик - тех все жалеют, а гонителей ненавидят. Поэтому мы должны быть очень осторожными, заходить надо "на мягких лапках", взвешенная должна быть политика. Пусть на полное освобождение лавры от московской агентуры уйдет больше времени, но все должно быть законно, без ошибок и перегибов с нашей стороны.  

И хорошо, что украинские журналисты честно и объективно все показывают. Наверное вы видели кадры, где верующая УПЦ МП стоит посреди дороги на коленях и молится. Понятно, почему она это делает именно там, понятно, что она фанатичка. Но то, что вокруг нее определенные люди начали танцевать и это во время великого Поста, - это недопустимо. Мы осуждаем это, потому что мы - христиане. Мы не должны так себя вести. 

На фото - разрушенная Донецкая и Мариупольская епархия, Мариуполь, март 2022 года

- Мы видим сейчас, много церквей на Западной Украине переходят в ряды ПЦУ. Вы говорили, даже на Днепропетровщине каждый месяц 1-2 храма переходят. С Донетчины таких новостей мы, к сожалению, не имеем. Что происходит там в религиозных общинах сейчас? Какие настроения у людей?

- Я думаю, что ситуация в Донецкой области будет самой сложной в Украине. Во-первых, здесь был Янукович. Он кормил священников. Потом появился Новинский. До того, как стать диаконом, он тоже был большим меценатом церквей московского патриархата здесь, на Донетчине в том числе.

- То есть это не просто влияние и взаимодействие? Это финансовый интерес?

- Ну конечно. Если хотите разобраться в причинах, изучайте экономику вопроса, так меня учили в семинарии. 

Московские церковники связаны финансово с некоторыми политиками и крупными бизнесменами в Украине. Знаю, Новинский платил некоторым настоятелям храмов за не переход в ПЦУ. 

Фото - Cerkvarium

Известный факт в нашей среде, что некоторые митрополиты и епископы получали по 1 млн грн за то, чтобы их приходы оставались в московском патриархате. 

Был и другой способ оставлять священников в УПЦ МП. Это компромат. "Мы знаем твои тайны, твои грехи, если пойдешь в ПЦУ, об этих тайнах узнают все". Поэтому здесь у священника включается не только меркантильность, те же 30 монет, но и страх. Вот такая преобладает ситуация в храмах в Донецкой области.

- Получается, что в Донецкой области нам не на что надеяться? Будет ли когда-то Святогорская лавра служить на украинском языке?

- Я уверен, что со временем мы заберем Святогорскую лавру.

- Но как это может произойти и когда? Вы готовитесь к этому? Есть ли какие-то законные, юридические основания это делать, как в случае с Киево-Печерской лаврой?

- Конечно, готовимся. Я уже общаюсь с некоторыми монахами Святогорской лавры. Там есть благочестивые иноки, которые не видят себя без Украины. Но глава лавры митрополит Арсений... Вы бы послушали его речи относительно патриарха Кирилла, "одного народа", "это украинцы нас бомбили". И вся эта мерзкая пропаганда как гипноз очень въелась в мозг многим этим монахам. Но согласитесь, не может быть, чтобы украинская святыня оставалась ядром сепаратизма и русского мира. В 40 км от фронта имеем откровенного врага Украины, в своем тылу! Уверен, Святогорская лавра тоже будет украинской, но все это надо будет делать исключительно законным путем. 

- В Киево-Печерской лавре законные основания нашлись. А есть ли такие основания для расторжения соглашения на Святогорье?

- Я над этим работаю. Например, можно учитывать, что Святогорская лавра является заповедником. Но там ситуация намного сложнее, чем в Киеве. В свое время юристы Азарова настолько идеально отработали и аренду, и выделение земельных участков... Здесь надо, чтобы занимались специалисты из СБУ, архитектура. 

Поэтому я и говорю, когда уже все церкви в Украине перейдут в ПЦУ, у нас здесь одна религиозная община будет переходить последней. И думаю, она будет переходить без священников. Потому что многие священники московского патриархата здесь, в Донецкой области, просто фанатики. 

Ну вот например, накануне Благовещения произошел инцидент в Константиновке. Там у нас один из лучших храмов ПЦУ в Донецкой области. Священник там, отец Константин, прекрасный человек. Вместе с матушкой, ребенком они возглавляют социальное служение на севере Донецкой области. Ежедневно они раздают по 500 наборов продуктов питания, сами занимаются эвакуацией раненых. Святая семья! И вот накануне Благовещения отец Константин выходит во двор церкви и видит, что подвезли автобус. Там полно каких-то чужих людей, кто-то что-то фотографирует. И они говорят, что все, сегодня здесь на территории храма ПЦУ московский патриархат будет раздавать гуманитарную помощь. Отец Константин начал объяснять, почему на территории его храма он сам раздает помощь, как вдруг увидел, что его с двух сторон снимают на камеру. Он понял, что это - провокация. И все для того, чтобы вывести священника из равновесия и заснять, как священник выгоняет прихожан. То есть хотели качнуть ситуацию. Но к счастью быстро приехал генерал полиции Руслан Осипенко, СБУ подтянулась, и сразу все эти бабки из автобуса куда-то делись. С московским попом поговорили, он стал все отрицать, и все быстро покинули храм. Но могло быть и по-другому, если бы генерал украинский не прибыл.

На фото - Владыка Сергий вместе с генералом Русланом Осипенко

- Это же просто оружие. Да? Они используют верующих, церковь как оружие для войны в тылах.

- Думаю, да. И начали они это делать задолго до начала войны. Должен быть закон о снятии с регистрации церкви московского патриархата. Они должны быть вне закона. Это мое такое личное мнение. 

Те московские священники в Донецкой области, в Славянске, Краматорске, которых я знаю лично, - страшные ортодоксальные московиты. Они никогда не общаются на украинском языке. Они открыто отказывались отпевать наших героев. Они не украинские священники.

Но многое зависит и от людей, от верующих.

Знаете, кстати, как отличить верующего московского патриархата и ПЦУ? В наши храмы на деоккупированных территориях приходят женщины, которые до того ходили в московские храмы. Так вот они всегда приходят в сарафанах "в пол", что аж подол грязный, а вместо "добрый день" всегда повторяют "спасигосподи". Вот так, одним словом, напевая. Они всегда согнуты, как в поклоне. И стараются целовать руку, когда их благословляешь. Я стараюсь руку убирать. Я же не икона, чтобы мне руки целовать...

- А вообще откуда пошла эта традиция руки целовать священникам?

- Целовали не руки, а поручни. Это часть обрядовой одежды архиерея. Поручни символизируют узы Иисуса Христа, когда ему связали руки. На этих поручнях есть изображение Христа. Вот его и целуют. Но в московской традиции видите, как все трансформировалось.

Так вот, эти женщины говорят, мы к вам стали приходить, потому что у вас сейчас церковь богатая, и вон как всем помогает, еду раздает, а в нашей ничего нет (речь о деоккупированных территориях Донетчины - ред.) То есть и здесь у верующих УПЦ МП такой меркантильный подход. Опять продаются за гречку. Но я думаю, что с такими людьми можно разговаривать, можно убеждать. За таких людей можно побороться.

Главное сейчас - надо работать с молодежью. Даже если один процент тех людей мы сможем убедить, это будет очень хорошо. 

Знаете, я бы тех людей, которые сейчас под лаврой защищают Пашу Мерседеса и кричат, что это Украина виновата в войне, отвез бы в Лиман. Дал бы возможность поговорить с теми людьми, которые там пережили ужасы оккупации.

Когда мы приехали туда с помощью, ко мне подошли четверо женщин. Они рассказали, как их насиловали то ли буряты, то ли якуты, с узким разрезом глаз. Как пустили их по кругу... Пусть они этим женщинам расскажут про "русский мир", про "один народ". Я бы их всех отвез в Лиман. 

- А как вы будете действовать, когда вернетесь в Донецкую область?  Вам угрожали, обещали повесить на дереве, слали проклятия. Есть ли у вас жажда мести? Что будете делать с советниками в рясах, которую встречали россиян с цветами?

- Я точно знаю, как буду действовать. У меня есть четкий план. Я точно заберу силой все те храмы, которые у нас отобрал Иларион (митрополит Донецкий и мариупольский УПЦ МП) или митрополит Горловский и Славянский, не помню его имя. Я все это заберу.  

У меня лично нет жажды мести. Но как сдержать военных, которые вернутся с фронта? Которые голодные и раненые пришли в храм УПЦ МП, а матушка их выгнала? Простят ли они это? Смогут ли они смириться с московскими попами после войны? Вот что меня волнует.

Да, я не забыл, как один представитель Тельмановской райадминистрации угрожал повесить меня на каштане, который я высадил возле нашего приюта для пожилых людей в Тельманово (кстати, они захватили здание, а стариков вывезли в неизвестном направлении. Не знаю, живы ли вообще те люди...)

Но я не хочу мстить.  Я просто очень хочу посмотреть в глаза некоторым людям. Я стоял бы и смотрел, пока тот человек не скажет мне что-то. Очень хочется посмотреть на его реакцию сейчас. 

Таким людям, как этот чиновник из Тельманово, или тот священник на Левобережье Мариуполя, который с белыми цветами встречал Турчака, а потом сдал всех священников ПЦУ, лучше бежать, бежать куда подальше, потому что им светит или украинская тюрьма, или расправа. 

А вообще-то я с оптимизмом смотрю в будущее. Нам Бог отвел этот путь. Мы являемся участниками большой трансформации нашей страны, возвращения настоящей истории.

Для меня возвращение домой - это восстановление исторической справедливости. И я верю, что так будет. Это вдохновляет меня сейчас и дарит силы. 

Разговаривала Анна Романенко