Сшить жизнь. История мариупольской семьи мастеров по шитью одежды, которые пытаются построить будущее по новым лекалам

Анжела Гребенюк и ее муж Игорь - известные в Мариуполе мастера. Чтобы получить авторское платье или уникальный костюм, в очередь в их частное ателье надо было становиться за несколько месяцев. Большинство клиентов заказывали наряды годами, а новенькие попадали строго по рекомендации. Но эти элитные мастера уже восемь лет без устали шили и кое-что другое - они разработали и отработали собственные лекала для удобных балаклав, которые отдавали на фронт. Полностью восстановить бизнес после эвакуации из Мариуполя супругам еще не удалось, но начали помогать друзья со всей страны - присылая оборудование, ткань, нитки, лекала и специализированную литературу. 

Наряды для всей семьи

Анжела родилась и жила в Мариуполе, но сейчас уже больше года находится далеко - на Волыни. В родном городе у них с Игорем было семейное дело - почти 18 лет они держали ателье: одевали модниц города, и попасть в ателье просто "с улицы" было не просто. Потому что лучше любой рекламы работало классическое "сарафанное радио", которое в случае с модной одеждой звучало буквально. 

- Мы одевали тех, кто хотел иметь эксклюзивные вещи. Поэтому не гонялись за количеством заказов, брали качеством. И очень хорошо чувствовали себя - всегда где-то на полгода вперед была запись, - вспоминает Анжела. - Потому что работали только мы вдвоем: я и муж. Он умеет кроить, делать лекала, гладить, работает также на некоторых машинах.

До официального открытия бизнеса, для которого супруги даже арендовали отдельное помещение, еще 12 лет они "набивали руку" - пробовали, накапливали клиентов, выстраивали стиль работы. В основном к ним приходили женщины-ценители изысканной одежды, но последние годы Анжела обслуживала целые семьи: к швее приводили и детишек, а иногда даже муж заказывал что-то вместе с женой. 

- Каждый раз все по-разному, - говорит Анжела. - Приходит женщина, говорит, что нужен гардероб на осень. Показывает картинку, что примерно она бы хотела, мы тщательно подбираем ткань, пуговицы, стилизуем: это должен быть кэжуал или рабочая одежда. Многие праздничные заказы поступали за полгода - к Новому году, Дню влюбленных или 8 марта. Раз в год я бралась за одно платье для выпускницы или невесты. Да, это было индивидуально, но мои клиентки часто узнавали друг друга - мол, чувствуется рука мастера.

Последний митинг и срочные балаклавы 

Вечером 22 февраля в Мариуполе состоялся большой патриотический митинг - Анжела вспоминает, что он был невероятно мощный, драйвовый. Было страшно, но очень щемяще от чувства единения и искренности. 

- Меня до сих пор держит то чувство, - признается Анжела - Но многих я там видела последний раз ... Когда мы вернулись домой, дочь из Киева позвонила и уговаривала немедленно ехать к ней. Но мы, просто подыгрывая ей, собрали какие-то документы - свидетельства о рождении, трудовые книжки для чего-то. Потому что мы не собирались никуда бежать - в 2014 не побежали, то сейчас почему-то убежим? Мы думали, что в случае обострения, будем, как тогда, кормили ребят в госпитале, волонтерить, шить балаклавы. Но получилось так, что почти ничего мы уже не успели...

На то утро у модистки была назначена примерка, которая, конечно, не состоялась. Она сходила на почту, где должна была забрать заказанные нити, но там было уже закрыто. Дочь звонила и подчеркивала необходимость выезда- пока есть возможность и свободные места у подружки в авто. 

- Мы ждали каких-то заявлений от мэра, власти - что делать. Нашли список бомбоубежищ, обошли на районе - их просто не было. И мы ждали. А нам врали и говорили, что все под контролем. Чьим? Так и не знаем, - с горечью в голосе говорит Анжела. 

Они позвонили друзьям-волонтерам, которые сказали, что ребятам нужны черные балаклавы. Они успели добежать до ателье, и покроить балаклавы, для которых собственноручно когда-то разработали удобные анатомические лекала. Но пошить их уже не успели - район начали беспощадно бомбить, в ателье повылетали окна, которые Игорь решил затянуть хотя бы пленкой. Анжела спрятала готовые изделия и оборудование в комнаты за две стены - надеялись, что это поможет сохранить их во время обстрелов. Но не помогло. 

- В дом было попадание 26 февраля, там шел танковый бой. Все сгорело, - говорит Анжела.

Не (добро)соседство 

Они жили возле 42 школы, где в определенное время появилось много нашей военной техники. Но 1 марта, вероятно, по наводке, ее разбили массированным ударом. В их доме повылетало стекло, но квартира оставалась целой. Прилет под окна кухни случился уже в середине марта, потом образовалась дыра в комнате дочери, снесло балкон. 

- Мы спали в коридоре, но я уже не могла это выдерживать, поэтому, собиралась отдохнуть в собственной постели. Но муж сказал - ни в коем случае! Это спасло нашу жизнь во время обстрела той ночью. - вспоминает госпожа Анжела.

С 14 по 18 марта супруги жили в подвале школы: спали на теннисных столах, готовить на костре бегали в свой двор. Но почти всегда - отдельно, потому что соседи откровенно агрессировали на них, зная их отношение к Украине. 

- Когда-то ехали другие танки, я просто их поприветствовала. По взглядам соседей, которые это видели, я понимала - эти "свои" подавят скорее, чем убьет любой снаряд. В комнате в подвале было 16 человек - мы все ночи слушали, какая плохая армия, вышла бы из города, то было бы все целое, как в Крыму, - с болью говорит Анжела. - Конечно, мы боялись, что нас сдадут...

Общались они, фактически, только с одними соседями: их дети учились вместе. Они единственные, кто пригласил ночевать к себе, когда квартира Игоря и Анжелы уже не была пригодна к жизни. А 17 марта в одном месте неожиданно появилась связь: туда сразу набежало много людей, которые звонили и писали родным и плакали. Потому что единственные новости, которые удавалось узнать, приходили только через извещения в военном госпитале - и то, очень мало...

- Мы под минами проскочили к тем соседям, чтобы связаться с дочкой с их телефона: они оставили заряженный, а у нас все уже выключились. Дочь уже была в Луцке, мы тоже плакали и спрашивали ее - что там Киев - стоит, Запорожье - наше? Что говорят о Мариуполе, о нас не забыли? - рассказывает Анжела. - Она нам говорит - что вы, о Мариуполе везде пишут, вас пытаются спасать, выводить из осады! А еще сказала, что Тайра в плену - мы немного были знакомы, помогали, ремонтировали одежду...

А главное дочь сказала - если можете, уезжайте оттуда...

Сработала общая прописка 

В то время прошли слухи, что люди как-то выбираются морем. Где-то за деньги предлагали зарядить телефоны от генератора. У соседей была машина, но ехать не собирались, а другого варианта у Анжелы и Игоря не было. И они подумали - может, дочь, которая уже эвакуировалась в Европу, сможет уговорить своих родителей? И попросили свою дочь пополнить соседям счет на телефоне - так они смогли услышать дочь, которая приказала им ехать. Если бы все это не сработало, говорит Анжела, мы бы так и остались там...

Утром 17 марта они примкнули к колонне машин с белой тканью на окнах. Доехали до Мелекино, переночевали в пляжном домике, где их приютили бесплатно. Там было очень холодно, но спали они на кроватях и с постельным бельем. 

- Мы не могли напиться того горячего чая, который нам предложили. Купили хлеб - и он таким вкусным показался... Знаете, я уже год не могу наесться хлеба. И вообще, каждый раз кажется, что им последний раз, - признается Анжела. - Потому что когда мы выезжали, у нас не было чего есть - мы имели просто "стратегический запас" - 4 "сникерса" и банка воды из реки, которую я профильтровали два-три раза. Мне повезло - в первые дни я купила новый фильтр-кувшин, потому что знаю - люди пили воду просто из луж, пропуская ее через ткань. А у соседей сохранились две замороженные утки, какая-то рыба и полмешка картошки. 

Дочь проложила маршрут, как можно было проехать, но сосед, который по работе часто ездил по селам, знал, как лучше выехать. Однако, пришлось пройти через 15 блокпостов оккупантов. Мужчин раздевали, искали татуировки, следы от ремня оружия, расспрашивали - чем занимались, что шили, кому шили. Забирали, возвращали. Но им немного повезло - у всех в машине была прописка по одному адресу, только квартиры разные. Поэтому, рассказ, что все они соседи, у которых разрушен дом, не вызвал подозрений. 

- Они, конечно, "сочувствовали" и советовали ехать в Донецк. Но сосед придумал "легенду", что мы забираем кума в Запорожье, чтобы оттуда уже в Мелитополь, - вспоминает Анжела. - На последнем перед Запорожьем блокпосте стояли кадыровцы. Я видела, как гражданского с завязанными глазами куда-то вели. А потом слышала выстрелы. Возможно, это была казнь... Доехали мы до города, как в тире - вся дорога в противотанковых минах, и обстрелять смогут с обеих сторон - то ли наши, не зная, кто едет, то ли оккупанты - они любили так "развлекаться".

Помощь со всей страны

В Запорожье на два дня подружка поселила в квартиру, в городе удалось починить машину, которую повредило во время обстрела еще в Мариуполе. А потом супруги отправились в Луцк, где их ждала дочь. 

- С тех пор снимаем квартиру, конечно, материально помогала дочь, которая полгода была в Британии по программе поддержки украинцев. Сейчас мы снова все вместе. Но мы получили много поддержки и от, фактически, чужих людей - коллега из Луцка дала швейную машинку, подружка из Бородянки, как только город освободили, отправила оверлок, иглы, профессиональные журналы. Другие мешками ткани отправляли, лекала, книжки по крою. Такая была помощь, что просто слезы на глазах...- делится женщина.

Но, конечно, здесь у мастерицы пока нет тех условий, чтобы на полную развернуть бизнес. Подавала заявку на гранты, но там поддерживали бизнес, который релоцировался в сельскую местность. Госпожа Анжела же говорит, что видит себя исключительно горожанкой - потому что чувствует особую потребность в уютной городской атмосфере, где можно отдохнуть от работы посидев в кафе, надев новенькое платье.

- Сейчас я работаю в целом для старых клиенток, которые разъехались по всему миру. Ведь я все о них знаю - есть те, кому одевала семью во все важные этапы жизни. Ребенка на выпускной в саду, потом - на окончание школы, впоследствии - свадебное платье, а теперь - ребенку одежду на крещение. В большинстве случаев это не только работа, это - отношения и дружба, - объясняет она. 

Но круг заказчиц растет: мариупольцы похвастались киевским друзьям, у которых родственники в Луцке. И уже лучанки становятся в очередь, чтобы пошить изысканный наряд. А Анжела и Игорь пытаются сшить свою жизнь уже по новым лекалам - имея большой опыт и имидж настоящих мастеров. 

- Те недели в холодных помещениях не добавили здоровья, я имею сейчас вторую группу инвалидности, у мужа контузия, все это добавляет сложности в жизни и в работе, - говорит Анжела. - Мы недавно ходили в госпиталь к ребятам, местные нас спрашивают - как вы социализируетесь, с кем общаетесь? А я говорю - никак. Мы в таком состоянии, что не хочется доказывать здесь, что мы не виноваты в войне, как в Мариуполе приходилось доказывать каждый день, что мы украинцы и имеем право выходить на улицы родного города с флагом своей страны, не нуждаясь в охране полиции. Моя цель - дожить до Победы. А Мариуполь... Я думаю, что после деоккупации там вообще не останется ничего живого. И возвращаться я туда не имею желания, хотя там остались родные. Что ж, эта война развела нас со многими в частности родственниками и кумовьями, но настоящих друзей стало намного больше.

ЧИТАЙТЕ нас в Телеграмм-канале Мариуполь 0629

ОТПРАВЛЯЙТЕ свои сообщения в Телеграм-бот 0629

ОБСУЖДАЙТЕ новости в нашей группе Фейсбук - Мариуполь Город-герой

СМОТРИТЕ нас на YouTube