Вспомнить себя настоящую. Как мариупольская волонтерка восстанавливает свое ментальное здоровье после пережитого

Оксана Котикова много лет занималась с детьми и подростками: прививала любовь к украинской истории, традициям, организовывала и проводила вертепы и другие обрядовые празднования.Из окруженного Мариуполя ей пришлось выходить пешком, несколько раз попадая под обстрелы.Пережитое сказалось: чтобы попытаться вновь начать любимую деятельность, она вынуждена проходить терапию и ежедневно прорабатывать свою травму.Это непросто - вернуть себе настоящую себя.

Смерть как данность

Свою кошку Оксана вынесла из Мариуполя на руках. Они должны были идти пешком, поэтому взвешивали каждый грамм груза, который с каждым километром пути становился килограммами, тоннами. Эта, самая младшая, была послушная, ее удалось загрузить в сумку. Двух других, которые были настоящими членами семьи, отдали соседке, с надеждой, что смогут забрать позже. Одну, с интересным и заметным окрасом, действительно, через волонтеров, знакомых и не знакомых людей, нашли и переправили в свободную часть Украины. Спасательная операция длилась два месяца, и сейчас обе кошки вместе с Оксаной, но еще одна, Буся, - обычного цвета, поэтому ее так и не смогли найти среди разрушенного Мариуполя.

"Эти кошки являются той ниточкой, которая держала меня в первые месяцы на этом свете.Потому что выйти из ада, увидеть и пережить страшные вещи, это очень трудно, - признается женщина.- Мы с лета 2022 года во Львове, пока никуда переезжать не планирую.Потому что, если честно, каждый переезд - это погружение в самую большую травму моей жизни.Хочешь - не хочешь, а тело вспоминает тот выход, который с психотерапевтами я прорабатываю много раз".

Оксана делится своим опытом, который может другим помочь понять потребность в психологической помощи. Говорит, все проблемы начинаешь чувствовать потом, потому что в самом аду смерть воспринимается как данность. А потом, уже в относительной безопасности, не умереть - значит просто что-то делать, потому что надо есть, платить аренду ежемесячно.

"Вот и весь секрет моей силы, - признается женщина. - А там думалось: хорошо, если умереть сразу, но страшно, если через пытки и издевательства. Я много общалась с людьми, которые прошли плен еще в первые годы войны, поэтому очень четко представляла, какие испытания там могут ждать женщину. Мы даже договорились с мужем, когда уже видели, что российские военные зашли в город, что он поможет мне не попасть к ним живой. Потому что особенно жестко издевались, если человек связан с активизмом".

Возрождение украинских традиций

Оксана в Мариуполе действительно занималась "страшным" на взгляд оккупантов: патриотическим воспитанием детей. В основном это были проекты по возрождению украинских традиций, но проводили и лекции против буллинга, за здоровый образ жизни. Сотрудничала с различными ОО, что-то удавалось реализовывать через фандрейзинг, что-то - исключительно собственными силами.

"Чтобы сшить костюмы для вертепа, например, я могла бросить клич среди друзей: мне нужны вещи, которые можно перекроить, перешить, смастерить. Но это все было точно не коммерческими проектами - а по зову души, - объясняет женщина. - Потому что доноры обычно дают средства на какие-то фестивали, а это был не наш формат. Наша цель была работать с маленькими группками, чтобы доносить идеи до каждого. Это были не просто какие-то "коляд, коляд, колядница", мы изучали настоящие аутентичные колядки и щедровки".

Оксана была участницей мариупольской группы "Чистый колодец", которые часто с просветительской целью ездили с выступлениями к людям пожилого возраста. Их приглашали в территориальные центры, где женщины пели многоголосьем старинные песни, общались на тему украинских традиций.

"Для многих из этих людей слышать песни было радостью, потому что они вспоминали их с детства. И говорили, что все эти традиции украли "советы", лишив приятных моментов и даже воспоминаний, - рассказывает Оксана. - А потом бабушки возвращались домой, рассказывали своим детям и внукам, и это зернышко любви к Украине прорастало".

Точки боли

Воспоминания о "Чистом колодце" - это одна из Оксаниных точек боли. Потому что организаторку коллектива, Валентину, убили россияне в Мариуполе. Строитель, который приехал из каких-то российских глубин, наехал на КамАЗе на нее с мужем. Оксана считает, что это было сознательное убийство.

"Также мне болит, что не успели реализовать наиболее выпестованный и желанный проект, который мы задумали накануне полномасштабного вторжения вместе с коалицией нескольких общественных организаций Мариуполя, Сартаны и Мангуша, - говорит Оксана. - Это проект по возрождению села Приазовское, к которому уже были привлечены инвесторы, а я должна была заниматься внешкольным образованием детей и молодежи. Мы хотели учить их делать украинский интернет-контент, чтобы YouTube и Тик-Ток становился украинским, научить их снимать, писать тексты, овладеть ораторским искусством".

Травматичными для Оксаны являются все воспоминания первых месяцев большой войны. В Мариуполе она осталась с мужем, его братом и его мамой. Они не уехали сразу, потому что хотели быть полезными для защиты города. Даже записались в ТРО, вспоминает Оксана, которое фактически так и не заработало. Об эвакуационных поездах они узнали случайно, увидев в телеграм-канале главы области призыв к эвакуации. Но уже было поздно. У них не было денег и не было чем ехать, к этому же супруги не планировали бросать своих животных.

Не жизнь, а выживание

Они до последнего оставались в квартире, даже не спускаясь в подвал. Когда отключили электричество, просто существовали на галетном печенье, хотя имели сырые продукты: в доме не было газа, а сделать мангал на улице никак не получалось из-за сырости дров, которые собрали.

"А потом нас начали сильно обстреливать, и это уже была не жизнь, а выживание, - вспоминает Оксана. - Рядом было много пожилых людей, которые нуждались в постоянной помощи. В наш дом пришли еще люди из соседних, которые погорели. Жили по 20 человек в комнате, объединялись, чтобы мужчинам было легче помогать всем".

Накануне, вспоминает Оксана, они с мужем тяжело переболели ковидом и были очень слабы. А рядом - много раненых, которые уже не обращались в больницы, потому что это были объекты для бомбардировок. Поэтому, если ранение не тяжелое, помогали друг другу на месте.

"Мы уже понимали: как только появится возможность, надо выбираться. Планировали выход из Мариуполя, искали возможность забрать всех своих животных, взять запас еды, документы, - вспоминает женщина. - Даже вышли в "разведку": хотели перебраться в мой недостроенный дом, где хотя бы был камин в доме и вода во дворе. Но увидели, что в частном секторе дома уничтожены до фундамента, и я поняла, что это не вариант, и надо пытаться выходить из города".

Сложные решения

Единственным человеком в семье, у кого оставалось немного заряда на телефоне, был брат мужа. Ища связь на высоте, через его друзей они пытались узнать, можно ли как-то найти волонтеров, которые бы забрали их из города. В то же время они видели, что россияне делали с колоннами, которые выходили из Мариуполя, знали, что они расстреливают людей и боялись решиться.

"Тогда казалось, мы тщательно продумали каждую вещь, которую планировали взять с собой. А теперь я думаю, например, лучше бы я Бусю взяла, чем кипу документов на мой дом, которые оказались бесполезными. Потому что дом не введен в эксплуатацию, поэтому даже когда-то я не смогу претендовать на компенсацию, - говорит Оксана, в рассказе которой чувствуется постоянная боль из-за оставленного животного, - Мы брали кошачий корм, если честно, даже как вариант еды для себя тоже".

В Мариуполе тогда уже мало у кого оставались машины, потому что по ним прицельно били дронами. Оксана уверена: россияне делали все, чтобы мариупольцы не выезжали из города и оставались живым щитом. Она видела, как они однажды подъехали под окна ее дома, припарковались под дом и стреляли по Мариуполю.

"Когда мы узнали, что высадился СОБР, а не просто какие-то "днровцы", ждать уже не было времени, - говорит Оксана.- Мы шли пешком, у нас была легенда, что идем к родственникам в село, которое находится вдоль Запорожской трассы.Мол, в городе же нет электричества, воды, поэтому идем туда.Легенда казалась вполне логичной и помогающей, пока мы не увидели, что они делают с людьми, которые пытаются спастись".

Смотреть в глаза

Уже за городом они узнали от таких же людей, которые шли пешком, что есть автобус, который вывозит в Никольское, а оттуда можно двигаться в сторону Бердянска.

"Как только мы стали в очередь на автобус, рядом почти сразу прилетел снаряд от миномета. А перед тем мы видели, как россияне пошли в укрытие - потому что знали, что будет обстрел, хотя и кричали нам потом, что это украинские войска обстреливают, - вспоминает женщина. - Но я же знала, что наши уже так далеко, что никакой миномет не достал бы. К счастью, грохнуло рядом, но достаточно далеко от нас, чтобы кого-то убить".

В Никольском уже действовали ограничения: местным запретили приютить людей, спасавшихся из Мариуполя, и оставаться на ночь разрешали только в комендатуре: все готовилось к фильтрации.

"Там я прямым текстом спросила у девочки, регистрировавшей людей, как добраться до Украины.А она шепотом сказала об автобусе до Мангуша, который приезжает раз в неделю, потому что оттуда есть варианты выехать в Бердянск, - говорит Оксана.- Но тот автобус уже был заполнен, и мне пришлось уговаривать водителя сделать сегодня еще одну ходку до комендантского часа.И он согласился, если я найду, кем заполнить автобус".

Но это было не очень безопасно - ходить среди людей и спрашивать, не хотят ли они выехать в сторону свободных территорий Украины. Тогда, вспоминает Оксана, пришлось играть в такие "смотрящие": она просто ходила и смотрела в глаза людям, полагаясь на интуицию. И спрашивала.

"Так я насобирала пассажиров на целый автобус, водитель не соврал и приехал за нами, а до Мангуша мы добрались за 15 минут до начала комендантского часа,- говорит женщина. - Мы остановились на ночлег в больнице, и в ту ночь видели, как они ракетами с моря обстреливали Приморский район и привозили раненых гражданских. Нам сказали молчать, потому что там уже были не украинские врачи, а российские, которые бы с радостью сдали всех, кто вел бы себя не так, как надо".

В Мангуше Оксане с мужем невероятно повезло: их вызвались взять волонтеры, которые приехали за своими родственниками, но выяснилось, что те уже уехали. Там пришлось разделиться с мамой и братом мужа, они выехали позже, и им уже пришлось проходить фильтрацию. Где, кстати, у них спрашивали о муже Оксаны, который был госслужащим. А в их квартиру через два дня, как они оттуда ушли, российские военные приходили уже за самой Оксаной - они получили списки и начали "чистки".

Путь к себе

С теми волонтерами супруги доехали до Запорожья, но они двигались нетипичной дорогой, не определенным для всех маршрутом. На этом пути российские военные использовали гражданские машины как живой щит: позволяли ехать только с определенной скоростью, пока мимо двигалась техника из Крыма.

"Из Запорожья мы сразу поехали в Винницу, потом поехали в Тернополь, где наконец соединились с родней. А летом 2022 года приехали во Львов", - рассказывает о своем пути Оксана.

В последнее время она работала в гуманитарной организации с командой по гуманитарной помощи и поддержке для женщин и девушек, подвергшихся гендерно-обусловленному насилию. Но сначала должна была пройти курс лечения у психотерапевта. ПТСР, говорит она, не проявляется сразу, но когда она его почувствовала по полной, уже не могла находиться постоянно среди людей.

"Например, я пошла в магазин, за мной в очереди стал человек. И я ловила себя на мысли, что чувствую такую опасность, что перечисляю как минимум 10 предметов, которыми я могу человека лишить жизни, - говорит о симптомах психологического травмирования женщина, - Или иду по улице, и вдруг чувствую, что это уже улица Мариуполя. Это как показывают в кино: так психика реально тебя обманывает. Также триггерят звуки - трамвай проехал, а у меня ощущение, что началась бомбежка".

Она работала со специалистом полгода, но, признается, и сейчас иногда имеет панические атаки, если физически уставшая или больная. В Мариуполе женщина также "поймала" контузию, когда в квартире волной выбило окна.

"И эта волна прошлась по мне...Такие контузии никто не диагностирует, пока человек жив.Но из-за нее мне невероятно трудно дается сама жизнь: я очень быстро ментально устаю, эмоционально истощаюсь, очень трудно работать, - говорит Оксана.- Когда я начала интенсивно изучать английский язык, то иногда физически тошнило от того, как я пихала себе в голову какие-то слова или предложения.Но я понимала, что мне нужен английский, если я хочу работать с гуманитарным организациями или заниматься проектами".

Оксана уверена, если не поддерживать свое ментальное здоровье, последствия травмированного мозга могут проявиться очень быстро. Она советует обязательно проработать свои травмы со специалистами, обратиться за помощью к врачам.

"Я пока не уверена на все 100%, что готова к новым инициативам. Чтобы возобновить работу над проектами, которые были в Мариуполе, нужна команда мотивированных людей. Чтобы воспринимали такую работу не только как способ получить средства, а как зов души. Потому что это не о деньгах, это о душе!" - говорит женщина.

Но она все равно мечтает заниматься социальными проектами и надеется, что соберет команду, в которой поддерживали бы друг друга, когда кому-то нужен перерыв или отдых.

"Я уже сейчас могу упорно работать, чувствовать себя такой "батарейкой", но, к сожалению, знаю, как работают механизмы и чего это мне будет стоить в будущем, - признается Оксана. - Но я продолжаю обучение, нашла классный фонд, который помогает ВПЛ интегрироваться. Они устраивают ретриты, на которых обучают и прокачивают на практике наши скиллы. Я очень им благодарна, потому что рядом с ними я вспоминаю себя. Ту, которую я уже почти забыла. Себя настоящую".

ЧИТАЙТЕ нас в Телеграм-канале Мариуполь 0629

ОТПРАВЛЯЙТЕ свои сообщения в Телеграм-бот 0629

ОБСУЖДАЙТЕ новости в нашей группе Фейсбук - Мариуполь Город-герой

СМОТРИТЕ нас на YouTube