Оккупация комбинатов им. Ильича и «Азовсталь»: как это было...

На следующей неделе исполняется 70 лет со дня начала Великой Отечественной войны – самой кровопролитной и трагической в истории нашего народа. 22 июня пройдут траурные митинги, к памятникам воинам-освободителям возложат цветы, оставшиеся в живых ветераны заслуженно выпьют фронтовые сто граммов и вспомнят весь ужас тех далеких лет и радость Победы. А никогда не нюхавшие пороха политиканы от разных партий будут совсем не заслуженно пиариться перед своим электоратом.

В эти дни нужно вспоминать о войне. Впрочем, помнить о ней нужно каждодневно, тем более, что повод, личный, для этого есть у каждого из нас. В каждой семье кто-то не вернулся с той войны, не выжил в годы оккупации. Ведь Мариуполь, как и вся Украина, был оккупирован немцами. За неполных два года (с 8.10.1941 по 10.09.1943) в нашем городе были замучены, повешены, расстреляны более 50 тысяч человек.

Об этом периоде написано много. Иногда кажется, что и белых пятен не осталось. Так, история мариупольского подполья подробнейше описана в книгах нашей землячки, профессионального историка Валентины Зиновьевой. В её работах и книгах других краеведов можно найти и описания самых разных сторон жизни в период немецкой оккупации.

Никто уже давно не делает тайны из того, что в нынешнем Театральном сквере было немецкое кладбище. Как никто из организаторов культурно-развлекательных мероприятий (последним в их череде был фестиваль прессы) не переживает по поводу их проведения на «костях оккупантов». В областных газетах и интернете на полном серьезе обсуждается версия о том, что Макар Мазай не был расстрелян гестапо (всё это – имитация), а был вывезен в Германию и работал на заводах в Рейхе. Нас уже ничем не удивишь! Даже книги, в которых подробно рассказывается об ОУНовском подполье в Мариуполе, выходили при содействии городской организации Партии регионов. А вообще, о националистическом подполье писал ещё в середине 90-х Лев Яруцкий на страницах «ПР», он же впервые рассказал и об оккупационной прессе – «Марiюпiльскій газетi».

Но была в городе под немцами и другая газета, о которой краеведы почему-то предпочитают помалкивать. Недавно на одном из сайтов ее даже назвали единственной заводской многотиражкой в оккупированной Украине. Ни историки, ни знакомые журналисты эту «неповторимость» мне не подтвердили, но вопросы возникли. Зачем нужно было, помимо городской, издавать газету тиражом 10-15 тысяч экземпляров специально для работников металлургических заводов? Если этот тираж реален, то сколько же людей было занято на этом производстве? И что выпускали заводы, которые, согласно официальной истории, вообще не дали гитлеровцам металла? И почему даже те из моих коллег, которые видели это «издание», очень неохотно делились информацией о его содержании? Фактаж пришлось собирать по крупицам, а с самим содержанием отдельных номеров гитлеровской многотиражки удалось ознакомиться лишь благодаря запыленным дискам одного из… донецких историков. Но сначала об информации, доступной всем.

МЕТАЛЛУРГИЧЕСКИЙ ОАЗИС В ПУСТЫНЕ РАЗВАЛИН

«Мариуполь – настоящий оазис в пустыне развалин.

Азовский металлургический завод,

заводы имени Ильича и Куйбышева почти не повреждены.

Вы, безусловно, испытаете удовольствие, увидев эти три завода».

(Из письма генерал-лейтенанта Вальтера Виттинга

директору одной из фирм угольно-металлургического концерна Флика)

Из-за внезапного прорыва фронта в октябре 1941-го эвакуацию в Мариуполе завершить не успели. «Не было ни эвакуировано, ни взорвано ни одно предприятие Мариуполя, ни эвакуировано население города, - пишет в своей книге «Мариупольское подполье» Валентина Зиновьева. – 8 октября 1941 г. проводилось городское совещание партийного и хозяйственного актива, на котором решались вопросы эвакуации предприятий, когда на улицах города показались немецкие мотоциклы и танки. Работники завода имени Ильича Ф.А.Попов, В.В.Василенко, И.К.Доментович и Ф.А.Лозин успели взорвать нефтехранилище с 450 тысячами тонн нефти и насосную станцию».

«Основное металлургическое производство – доменные и мартеновские печи – вывезти не представлялось возможным, - писал в своей книге «Имени Ильича», изданной в 1966 году, Дмитрий Грушевский. – Когда немцы ворвались в город, домны были закозлены, мартеновские печи выведены из строя».

А вот какое любопытное описание захвата города немцами приведено в выпуске «Вестника пресс-центра ОАО «ММК имени Ильича» за март 2010 года: «8 октября 1941 года 1-я и 2-я мотоциклетно-стрелковые роты, бронетранспортёры и танки разведывательного батальона дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» вошли в город Мариуполь. (В это время, к слову, в городе происходило заседание партхозактива, обсуждавшего, как быть с объектами народного хозяйства). Больше того, на «Азовстали» шла работа, и противник захватил завод по производству качественных сталей целёхоньким. Таким образом, «Азовсталь» без паузы стала работать на врага. Главным виновником произошедшего был С.Б.Задионченко, член ЦК ВКП (б), первый секретарь Днепропетровского обкома, член военного совета Южного фронта, который был направлен в Мариуполь, где должен был организовать производство, а в последний момент, что можно – эвакуировать, а остальное вывести из строя. Задионченко преступно проморгал приближение врага к городу, не отдав вовремя распоряжения закозлить печи. Узнав, что враг на окраине, Задионченко немедленно бросился наутек, даже не сказав участникам партактива, чтобы они немедленно разошлись. Казалось бы, за сей «подвиг» Задионченко однозначно заслуживал военного трибунала с приговором к высшей мере, но «почему-то» все обошлось. Умер Задионченко в 1972 году в Москве персональным пенсионером союзного значения и упокоился на элитном Новодевичьем кладбище. В последние годы жизни ему очень покровительствовал Леонид Ильич, которого Задионченко перед войной выдвигал в Днепропетровске».

Вообще-то, эта брошюрка, которую автор обнаружил в одной из библиотек города, была посвящена 100-летию Макара Мазая и не содержит ссылок на документальные источники. Но не выдумали же про «Азовсталь» ее составители?!

А вот цитата из книги В.Зиновьевой «Чтобы жизнь продолжалась»: «В декабре 1941 года генеральный инспектор по сбору и использованию сырья в оккупированных областях штаба «Ост» генерал-лейтенант Вальтер Виттинг был принят Вильгельмом Кейтелем, начальником штаба верховного главнокомандования вооруженными силами Германии. Кейтель выделил Виттингу свой личный служебный самолет. На самолете Кейтеля тот и прилетел в декабре 1941 года в Мариуполь. Виттинг, получавший 1000 рейхсмарок в месяц от концерна Флика за сообщения о наиболее пригодных для эксплуатации предприятиях, писал Брунсу, директору одной из фирм угольно-металлургического концерна Флика: «…посетил Мариуполь. Мариуполь – настоящий оазис в пустыне развалин. Азовский металлургический завод, заводы имени Ильича и Куйбышева почти не повреждены. Вы, безусловно, испытаете удовольствие, увидев эти три завода».

НЕМЕЦКИЕ ОЛИГАРХИ БОРОЛИСЬ ЗА МАРИУПОЛЬСКИЕ ЗАВОДЫ

Генерал вермахта, получающий 1000 рейхсмарок в месяц от одной из немецких финансово-промышленных групп за, скажем так, экономический шпионаж и лоббирование... Тогда за мариупольские заводы буквально боролись несколько олигархических групп. В итоге победил тот, кто имел лучшие связи  в партии и среди силовиков. Тот, кто имел поддержку действующей власти. Она, эта власть, и определяла, кому какой выделить промышленный объект на оккупированной территории.

Вот еще одна цитата из исследований В.Зиновьевой: «Сохранившиеся материалы совещаний по разделу металлургических предприятий Донбасса явно показывают интересы монополистов. Представителями разных промышленных групп на совещании была устроена настоящая грызня … Представитель концерна Флика пишет: «…те, кто больше всего привлекался на Западе, как, например. «Рейхсверкс», вообще не имеют права теперь участвовать в дележе… следует исходить из гибкости и активности концернов и быть несколько более эластичными при рассмотрении этого вопроса… Можно отдать Макеевку концерну «Штальферейн», а машстройзавод «Старая Краматорская» - концерну «Герман Геринг», может быть, вместе с домнами… Правильно ли будет…объединить в одних руках два завода в Мариуполе (имени Ильича и «Азовсталь»). Я подтвердил это, указав, что в этом случае, однако, Крупп вынужден будет отдать Ново-Краматорский завод кому-нибудь другому, так как иначе Крупп получит слишком много. Мне кажется, например, что напрашивается предложение вообще не давать Круппу доли в Мариуполе, но зато дать Крупу, кроме Ново-Краматорского машинного завода, также и домны в Краматорске, и сталеплавильный завод, и паровозостроительный завод в Луганске… надо принимать в расчет завод им.Куйбышева в Мариуполе, если мы хотим дать группе трубопрокатный завод. Но это будет возможно лишь в случае, если группе взять остатки комбината «Азовсталь» и трубопрокатный завод им.Куйбышева. Однако Крупп, кажется, придерживается той линии, что он должен получить в Мариуполе также и «Азовсталь». Может быть, удастся в таком случае получить завод им.Куйбышева в дополнение к заводу в Макеевке».

В итоге концерн «Фридрих Крупп» во главе с Густавом фон Боленом получил в городе все. Завод «Азовсталь» стал называться Азовским заводом № 1 фирмы «Крупп фон-Болен», а заводы имени Ильича и имени Куйбышева – Азовским заводом № 2.

После провала блицкрига и разгрома под Москвой Рейху нужно было использовать промышленный потенциал Донбасса для ремонта военной техники и производства вооружений. «Олигархи» получили заводы для потенциальных «госзаказов» и неограниченный (по дешевизне) человеческий ресурс. Правда, озолотиться на мариупольской металлургии им в итоге так и не удалось.

ЗАЖИГАЛКИ ДЛЯ ВЕРМАХТА ОТ ИЛЬИЧА

Уже на третий день после захвата города оккупанты обязали всех явиться к месту работы. В случае неявки грозили расстрелом. Приказом от 18 октября на азовских заводах установили рабочий день для дневной смены с 6.00 до 18.30, а для ночной - с 18.30 до 6.00. Работавшие на заводах получали, да и то нерегулярно, по 300 граммов хлеба на себя и по 100 граммов на каждого члена семьи. Эти и последующие данные раздела взяты из книг наших краеведов.

С одной стороны, «за 23 месяца хозяйничанья в Мариуполе оккупантам не удалось пустить основное металлургическое производство. Не было выплавлено ни одной тонны чугуна и стали». А между тем, планы из Берлина спускали грандиозные. Гитлер в специальном приказе требовал, чтобы металлургия Донбасса в 1943 году дала 1 миллион, а в 1944 году – 2 миллиона тонн металла. Не получилось. Немцы столкнулись с саботажем и диверсиями, а в сентябре 43-го их и вовсе выбросили из Донбасса.

Но что же все-таки производили мариупольские заводы в оккупации? На Ильича в сортопрокатном цехе пустили два стана, которые выдавали листовое железо для авторессор. В механических и литейных цехах ремонтировали автомашины и делали зажигалки. Весной 1943-го была предпринята попытка наладить выпуск снарядов, но работы продвигались слишком медленно.

На «Азовстали» немцам удалось запустить две доменные печи и одну коксовую. Начали давать доменный газ для завода имени Ильича. Коксохим выпускал бензол и газолин. Правда, азовстальские печи то и дело выводили из строя подпольщики. Причём, после одной из таких диверсий немцы расстреляли начальника доменного цеха, верой и правдой служившего оккупантам. И назначили новым начальником… подпольщика и грамотного специалиста Николая Лютикова, который и в дальнейшем мастерски расстраивал работу печей. В этом цехе одно время рабочие даже ухитрились держать запрещённый приемник и принимать сводки Совинформбюро. Агитация и пропаганда, распространение листовок – было очень важным направлением деятельности подполья, стремившегося разрушить тот информационный вакуум, в котором оказался оккупированный Мариуполь.

«ЭХО ПРИАЗОВЬЯ» КАК КОЛЛЕКТИВНЫЙ ОРГАНИЗАТОР И ОХМУРИТЕЛЬ

Оккупация – это не только запрет слушать по радио Москву, это тотальная цензура, фильтрация информации и абсолютно официальная и идеологически выдержанная «пресса». Хотя многое из этого жители Мариуполя сполна ощутили и до войны. Та же единственно правильная линия в газетах, те же согласованные тексты по проводному радио. Разве что, приемники не конфисковывали. На это и делала ставку немецкая пропаганда: надо дать рабам один единственный источник информации, надёжно перекрыв все остальные. Такая промывка мозгов, сопровождавшаяся постоянными передовицами о победах германского оружия, должна была привести человека, живущего «под немцем» ,в состояние апатии, убедить в том, что красные уже не вернутся, а потому, чтобы выжить, лучше быстрее адаптироваться к новому порядку.

Газета «Эхо Приазовья» начала выходить в 1942-м. До апреля 1943-го именовалась «газетой заводов б.Ильича и «Азовсталь», г. Мариуполь» (б. – означало бывших), потом появляется подпись «Газета Азовских заводов № 1 и № 2». Издавалась дважды в неделю – по средам и воскресеньям. Ответственным редактором значился Н.П.Чурилов. В отличие от городской «Маріюпільської газети» «Эхо Приазовья» издавалось на русском языке. Немцы явно играли в городе в двуязычие.

Рядом с заглавием, написанным кириллицей, значилось название газеты в немецкой транскрипции: «Есho Priasowja». Сообщалось, что редакция находится при типографии имени Франко (интересно, как ставить ударение?), в доме 50 на Театральной улице. Вот один из номеров начала января 42-го. В нем, как и в других, на первой полосе «Сводка Верховного Командования Германской армии» (одни сплошные успехи на всех фронтах – и этот пафос за пару недель до капитуляции Паулюса под Сталинградом!). Тут же материал «Вот что говорят экскурсанты о Германии», в котором представители разных слоев населения «освобождённой России» делятся исключительно позитивными впечатлениями об увиденном в Рейхе. Наверняка, такие статейки спускались по разнарядке во все подобные газеты с целью расписать красоты цивилизованной жизни и потенциальным «заробитчанам», которых увозили на Запад. Присутствует и аналитика: статья «Взгляд на 1942 год» просто обязана привести читателя к выводу: на фронте все идет по плану, капитуляция советов неизбежна. С первых номеров появляется рубрика «На освобождённой земле»: тут само собой – новости об открытии новых производств и учебных заведений в разных «освобождённых городах». А вот мариупольского материала практически нет: в этом номере только статья «Розовая паутина» (рецензия на премьеру в местном театре им.Шевченко).

В марте 1943-го местных материалов стало больше, но специфических. Видимо, поражение под Сталинградом привело к появлению воззвания атамана Таганрогского казачьего округа – представителя казачьих войск в Мариуполе, в котором говорилось: «Германское командование, идя навстречу нашему желанию, разрешило формировать добровольческие казачьи войска для защиты своей Родины от интернационалистов-большевиков и жидов». А вот тогдашний городской голова доводил «до сведения всех владельцев собак в г.Мариуполе, а также в селах Мариупольского района, что срок взноса налога на собак продлён до 5 сего марта» и напоминал владельцам кур о необходимости сдать яйца. Кстати, в последние годы перед войной за домашних животных в Мариуполе тоже нужно было платить. Как при немцах…

В «Эхо Приазовья», как и в любой другой идеологической газете, часто использовался прием размещения в одном номере материалов под заголовками-антагонистами. В результате исключительно позитивные тексты «Русские рабочие в Германии» и «Положение женщины в Германии» соседствует со страшилкой «Как живёт советский гражданин». И если на первой странице читатель узнавал, что «Генерал Власов – сын народа», то, раскрывая разворот, - что «Сталин – реставратор капитализма».

«БОЛЬШЕ ВНИМАНИЯ ЗАВОДУ»

А что же заводская жизнь? Упоминания о ней в заводской газете находим с трудом. В апреле 1943-го все больше пишется о профилактике гриппа и о мероприятиях по борьбе с венерическими заболеваниями в Мариуполе. В мае – о том, что в городе открыта читальня и ведется подготовка к открытию средней школы, а на рынке появились зелень и саженцы. Можно также узнать, что «по особому желанию публики фильм «Рембрандт» будет демонстрироваться 16 мая в кино на поселке завода б.Ильича». В июне в газете встречаем заголовок «Новые нормы питания» - оккупанты обещают повысить паек за добросовестную работу местного населения в интересах германского командования. Это как раз то время, когда немцы пытались наладить выпуск снарядов на наших заводах.

С приближением линии фронта «Эхо Приазовья» уделяет больше внимания… культуре. 30 июля публикует стихотворение некоего Александра Азовского «Девушка и соловей», а в августе – поздравление Мариупольскому городскому театру: «сегодня вечером вы в 50 раз исполняете замечательную пьесу А.Н.Островского «Без вины виноватые»».

На календаре - 18 августа 1943-го. До освобождения Мариуполя – меньше месяца, в городе ждут наших. Именно в этот день выходит 100-й номер «Эха» со всеми приличествующими номеру-юбиляру аксессуарами (подводя итоги, читательские отклики и т.д.). Изюминка – первое появление критики (правда, в адрес самой газеты). Заголовок «Больше внимание заводу» над материалом коммерческого директора второго азовского завода В.Горницына подошёл бы для любой многотиражки, при каком бы режиме она ни издавалась. «Недостатком в содержании газеты, - хлестко констатировал автор, - является полное отсутствие материалов, освещающих настоящую жизнь завода». И предлагал больше писать о больничной кассе и о распределении обуви и одежды, поступавшей из Германии (предтеча секонд-хенда?).

Уделить больше внимания заводам «Эхо» не успело. В сентябре Мариуполь был освобожден.

Почему на страницах оккупационной многотиражки так мало писали о самих заводах? Вряд ли это являлось проявлением режима секретности в военное время, хотя и такого варианта исключить нельзя. Но, скорее, не было на Азовских заводах особых достижений, которые можно было бы использовать для пропаганды. Почему о самой газете очень редко вспоминают историки и краеведы? Рискну предположить, что табу было наложено еще в советские времена. Если «Маріюпільська газета» вполне вписывалась в схему стереотипа об украинских националистах, которым оккупанты позволили издавать газету на их языке, то русскоязычное «Эхо» могло эту схему нарушать. Хотя могут быть и другие версии. А вот почему журналистам-газетчикам не совсем приятно вспоминать об этом «органе», догадываюсь. Слишком явными могут быть аналогии между изданиями недавних лет и оккупационной многотиражкой. По большому счету, некоторые подходы, приемы, да и цели таких изданий не изменились и по сей день.

И чтобы нам не превратиться в рабов или зомби, важно не оказаться в оккупации: территориальной, духовной, физической, интеллектуальной.